Эрхард по очереди открыл кухонные шкафчики и буфет, но ничего не нашел: ни документов, ни писем, ни счетов за телефон. Ничто не подтверждало, что здесь живет именно Паскуаль. Ничто не помогло Эрхарду. Он достал из холодильника пиво. Хотя бы так… Сел в кресло рядом с входной дверью и стал ждать возвращения хозяина.
И хотя пиво марки «Сан-Мигель» было водянистое и безвкусное, оно сразу ударило ему в голову. Эрхард размышлял о том, что события последних двух дней затягивали его в дыру. Он не спускал взгляда с двери, щурился, моргал… Потом его глаза закрылись. Он провел пальцем по краю бутылки; палец словно провалился во мрак. Во сне все сразу стало привлекательнее и проще. Был столик с белой скатертью и канделябром. Официант накрыл его на двоих. Эрхард разлил белое вино. В нем росло странное чувство. Он понимал, что сон лучше реальности. Он поднес бокал к губам, и белое вино потекло в горло и ниже, в желудок и кишечник. Окружающая действительность подрагивала и разрасталась, от вина пахло сладостями и пузырьками.
Он встал; у него закружилась голова.
Мочевой пузырь совершенно перестал его слушаться; он требовал опорожнения, стоило Эрхарду выпить хоть каплю жидкости. Эрхард засеменил в туалет и по пути заметил, как изменился дневной свет. Выходит, он проспал больше десяти минут. Может быть, час или даже два. Он поспешно расстегнул брюки, чтобы не обмочиться. Из него полилась горячая зеленоватая струя – а может, так только кажется на свету. В туалете пахло мускусом; он вспомнил запах козьих экскрементов дома, в Маханичо.
Эрхард открыл шкафчик над раковиной. Очевидно, у Паскуаля слабый желудок, потому что здесь оказались упаковки фортасека, средства от диареи, и несколько флаконов пептобисмола, а также пара пустых флаконов из-под рецептурных лекарств. Он прочитал незнакомые названия, но нигде не увидел фамилии Паскуаль. Одно лекарство называлось «кломипрамин». Эрхард такого не знал, а на ярлычке не написано, от чего оно. На самой нижней полке лежал мобильный телефон – небольшая темно-синяя трубка с черными кнопками популярного бренда, «Нокиа». Такой же он видел у Беатрис. Телефон был отключен. Еще обнаружилась коробочка с прозрачными резиновыми пробками, похожими на жаб.
Потом он спустил воду и вымыл руки. Взгляд его упал на корзину под раковиной – точнее, это была не корзина, а простая картонная коробка. В ней лежал целлофановый пакет. На коробке несколько рулонов туалетной бумаги и рулон прозрачной клейкой ленты. Эрхард снял с коробки туалетную бумагу. До него не сразу дошло, чем наполнена коробка, – там лежали узкие полосы твердого пластика. Такими укрепляют посылки или деревянные палеты при перевозке. Но рука Эрхарда инстинктивно взлетела к шее. Под полосками еще один слой бумаги; приподняв его, он увидел темные очки, заляпанные чем-то похожим на коричневую краску. От очков шел характерный запах.