Придумал для нас мастер Дарен и, как он сказал, «новую чудную забаву»: каменную, с небольшими выступами стену высотой метров пять обливали водой, давали ей замерзнуть, а мы должны были взобраться наверх и спуститься с другой стороны при помощи всего лишь одного ножа. Срываясь со стены, ты падал в сугроб, в который специально сгребли снег. Ощущения от этого упражнения лучше всего передал Дойл в своем двухминутном монологе после первого падения, в котором он высказал свои предположения о, как сказал Кэл «чересчур теплых отношениях Дойла с мастером, его родней, этой стенкой, а также стенки с мастером Дареном».
В части ближнего боя тоже произошли изменения: мастер Дарен решил, что нам нужны спарринги. Моим партнером стал Кэл, и это было… волнующе: порой во время тренировок мы оказывались настолько тесно друг к другу, что я лишь усилием воли сдерживалась от крамольных мыслей. Иногда мне казалось, что Кэл тоже чувствует ко мне что-то: в его обращенных на меня глазах все чаще светилась теплота, порой он задерживал мою руку в своей чуть дольше, чем это было необходимо… Ложась в кровать, я каждый раз вспоминала его глаза, улыбку, руки и мечтала, мечтала…
Впрочем, одно не изменилось в моем расписании: в выходные я по-прежнему посещала школу, хотя иногда и пропускала седмицу. Порой навещала Фралию и ее дочку, к которой я искренне привязалась и которая всегда шумно радовалась моим визитам. Они переехали через седмицу после Зимних праздников, и у Фралии уже было множество заказов: после визита тари Ларины она мгновенно стала самой модной портнихой в городе. И все же она пообещала мне, что заказы мои и Сигни всегда будут для нее первоочередными.
Приближалась весна, а с ней — Весенний бал. Предупредил меня о нем Рейн в своей неподражаемой манере:
— Лин, солнце жизни моей, имей в виду: через три седмицы будет Весенний бал, и ты идешь на него со мной, что бы ни случилось!
— А почему она должна идти с тобой? — вмешался Кэл, — Лин, я предлагаю тебе себя…
— О, Лин, бери! Редкостный товар! — тут же вмешался Рейн.
— … в качестве спутника на Весеннем балу. Все же такая очаровательная девушка должна идти на бал с мужчиной, что воюет не языком, а мечом, — окончил Кэл и посмотрел на Рейна с таким выражением, что я с трудом удержала смех.
— Наглец, ты оскорбил меня, — надев маску надменного аристократа, произнес Рейн, — я вызываю тебя на дуэль! Выбирай оружие!
— Я готов победить тебя на любом оружии, — не менее надменно произнес Кэл.
Я растерянно посмотрела на них:
— Вы что, серьезно? Из-за меня поругались? Да я тогда вообще на бал не пойду!