— Что за… — и чуть не вскрикнула, отшатнувшись, когда из тени выступила молчаливая фигура в зеленом. Я же, напротив, подалась ей навстречу, потрясенно рассматривая напряженное лицо Маэррона.
Он оглядел нас и еле слышно спросил:
— Когда вы бились с тварями… Вы знали, что наши поселения гораздо ближе к этому месту, чем деревни людей?
— Да, — ответил Раян, — и что из того?
— Тогда почему? — взгляд эльфа словно пытался проникнуть нам в душу.
— Потому что наш долг защищать всех живущих в этом мире, независимо от того, какой формы у них уши, — резко ответил ему Кэл.
Их взгляды скрестились, и Маэррон первый отвел глаза. А потом вдруг встряхнул головой и достал из ножен кинжал, мы переглянулись и подались вперед, напряженно ожидая его действий. Эльф поднял глаза к небу, словно спрашивая совета, а затем решительно рассек веревку на запястьях Кэла и протянул ему кинжал:
— Помогите своим друзьям, так будет быстрее.
Кэл недоверчиво взглянул на него, но кинжал взял, а Маэррон решительно принялся перерезать наши путы. Через пару минут мы были свободны и дружно уставились на эльфа. Явно смутившись от нашего внимания, тот негромко сказал:
— Вам надо уходить, и побыстрее, пока все спят. Пойдёмте, я отведу вас туда, где оставили ваше оружие.
— А почему все спят? — поинтересовался Раян.
— Листья нарвита в отваре, — потупившись, признался Маэррон.
Нарвит? Неудивительно, что лагерь уснул мертвым сном: листья этого кустарника, растущего только в Эллориэсэле, обладали сильнейшим снотворным действием. Строго говоря, теперь мы могли хоть песни петь, эльфы всё равно не проснутся…
Опоясавшись мечом, Кэл бросил недобрый взгляд в сторону лагеря. Я покачала головой:
— Нападать на спящего ты не будешь, а будить — подставить под удар всех. Идем, дадут Боги, еще свидимся, когда мы будем с оружием и без этого, — кивнула на тенаритовые браслеты.
Кэл только молча кивнул, и через несколько минут мы покинули это негостеприимное место. Маэррон вел нас в сторону человеческих поселений самой короткой дорогой, он предложил это, как только мы вооружились. Мы почти бежали, стремясь как можно дальше уйти от границы…
Когда мы достигли той самой деревни, которую совсем недавно покинули, углубившись в лес, небо на востоке только заполыхало зарёй. В воздухе пахло свежестью, травой и медом: крестьяне тут держали множество ульев. Маэррон остановился и вздохнул:
— Вот и все. Простите за все, что вам причинил мой народ…
— Это и мой народ тоже, — Кэл подошел к нему и протянул руку, — тар Маэррон, для меня было честью встретиться с тем, кто следует заветам наших предков!