— Чтооо? Куд-да? — шептала я.
— Вы проведете ночь, в моих покоях. Я не намерен сторожить вашу спальню, герцогиня. Я не ваш верный пес. — Сделав акцент на этих словах, он намекнул на то, что сказал мне Сезар пару минут назад.
Значит, граф слышал все, что он мне говорил. Интересно, все ли он видел?
— Но… Мне нельзя спать у вас! — Я решила, что если окажусь в его спальне, он может повторить, то, что сам и остановил.
Больно поставив меня на ноги, он тряхнул меня за плечи и сквозь рык, сказал:
— Вы думаете, что я вас изнасилую?!
Я кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Даже если и так, вы не особо сопротивляетесь. — Прошипел он.
Это стало последней каплей.
Страх сняло как рукой. И чего это я так раскисла? Это мой замок, и я тут хозяйка! Сейчас как заору, все примчаться. Я устрою такой скандал, что помолвка не то, что сорвется, а разлетится в дребезги.
Звонкий хлопок пощечины разлетелся эхом по коридорам.
— Не смейте. — Прошипела я.
— Где была эта решимость, когда вас лапал этот потомок верблюда?
Еще одна пощечина.
— Не смейте так говорить. Вы его не знаете. Не знаете меня. То, что меня кто-то лапает, как вы выразились, не ваше дело.
— Ошибаетесь. — Сказал он и коснулся моего виска.
Тело как будто в одно мгновение уснуло. Мышцы расслабились, кожа согрелась.
Падающую меня, Шано подхватил на руки и, понес дальше, уже молча. Я не могла пошевелиться, открыть рот, что-либо сказать, я только моргала и смотрела на графа.
Он смотрел только вперед и сурово поджимал губы. Глаза его продолжали гореть, но уже не так ярко.
Красивый. О, Сереброцветая, какой же он оказывается красивый.
Не смотря на всю неловкость ситуации, я до последнего не могла поверить, что он причинит мне боль. Я не могла представить, что возможно он сейчас тащит меня в свои покои, что бы надругаться. Я была спокойна. Невероятно и неправдоподобно спокойна.
Я никогда не видела магов, но граф определенно им являлся. Так может это колдовство, какое то? Может он меня заколдовал и поэтому он мне нравится? Нравится? Да, он определенно мне нравился. Я чувствовала силу, которая бежала по его венам, и она тянула меня к нему, словно пламя мотылька. Такой жуткий и злой, он напоминал мне отца в моменты ярости, но как бы, то, ни было, я боялась его, но только не так, как должна была.
Пока я размышляла, граф донес меня в северное крыло, до дверей своей комнаты, и, открыв ее, с ноги сказал:
— Свет.
Над нашей головой загорелось три ярких шара, которые плавно передвигались под потолком.
Шано положил меня на постель и сел в кресло.
Мне показалось, что он специально положил меня так, что бы я ни видела его, а смотрела в потолок.