Он встряхнул головой и волнистые волосы, как будто выгоревшие на солнце, по плечи, расправились.
Я повернулась и улыбнулась.
— Сезар!
Бросив последний нож, и убедившись, что до яблочка он не достал, я развернулась и бросилась на шею мужчине.
Сезар закружил меня в объятиях и, прижав к себе, поцеловал в макушку.
— С каждым мои приездом, ты все выше и выше. Скоро перегонишь и меня.
— Не смеши! — я прижалась головой к его широкой и теплой груди.
Сезар был моим покровительственным братом.
Среди народов Ревана, практиковалось такое часто, так скажем «Старший брат». Не кровный родственник берет покровительство над девочкой и приглядывает за ней. Так, когда мне исполнилось шесть зим, моим братом стал Сезар.
Он стал мне гораздо ближе, чем покровитель, скорее действительно как родственник. Со светлыми мыслями и чистой душой мужчина только умилялся моим проказам и стервозному характеру. Как он не убил меня, когда я облила его смолой, а сверху посыпала перьями, или когда я покрасила в красный цвет всю его одежду, или когда выстригла ему половину волос, пока он спал, для меня по сей день остается загадкой.
Оторвал голову от его груди, я подняла ее и посмотрела в его лицо.
Сезар улыбался и в его янтарных глазах забегали смешинки.
— В кого же ты такая красивая, Рубина? — Традиционно спросил он.
— Наверное, в маму. — Не нарушая ритуал, ответила я.
Неожиданно, огонек в глазах Сезара потух, и в нем шевельнулось, что-то другое, не знакомое мне ранее.
Он склонился к моим губам и поцеловал.
От неожиданности я успела только втянуть голову в плечи, насколько это было возможным, ведь мужчина успел прижать меня к себе крепче, не оставляя шансов пошевелиться.
— Сезар! — Только и успела сказать я, когда он отстранился.
Получилось странно. Голос дрожал и робел, и, вырвавшись с глубоким вздохом, скорее походило на стон.
Брат, расценив это как мое согласие, вновь склонился ко мне и прошептал:
— Я так ждал, Рубина, когда же ты повзрослеешь и поймешь.
Я не нашлась, что сказать и с перепугу, использовала самый действенный мне способ, остановить мужчину. Как только Сезар снова прикоснулся к моим губам, на этот раз вторгаясь в мой рот своим языком, я выпучив глаза и мыча ударила его коленом в пах.
— Какого грыха ты делаешь?! — Проорала я, как только мне удалось вырваться.
Мужчина сполз по стене, и присел на корточки, не поднимая глаз, болезненно стонал.
Мне стало его жалко, со страху я не рассчитывала силы и могла ударить очень болезненно.
— Сезар! Прости, прости меня, родненький! — Я кинулась к нему и присев рядом, взяла его лицо в ладошки.