Леонардо услышал, как заскрипели половицы — Верроккьо ушёл, взывая к друзьям: «Вы слышали, как назвал меня этот молокосос?..»
Леонардо обнял Джиневру, но она отстранилась.
— Папа наверху с мессером Николини. Я сказала всем, что иду вздремнуть, и ждала тебя, потому что должна сказать тебе кое-что... очень важное.
Леонардо отшатнулся, когда она помянула Луиджи ди Бернардо Николини, делового партнёра её отца в торговле шёлком. Николини был стар, угрюм и лыс. И очень, очень богат.
— И что же?..
Джиневра резко, нервно вздохнула и, помолчав, сказала:
— У моей семьи... затруднения.
— Денежные?
— Да, но всё куда хуже, чем я тебе говорила. Папа не сможет расплатиться с долгами, не продав имущества.
— Ну, может, это и будет разумно. Он смог бы тогда...
— Я не допущу, чтобы он обесчестил семью.
— А при чём тут мессер Николини? — поинтересовался Леонардо, чувствуя, как его обдаёт жаром тревоги. Чувства кипели в нём, сжигая горло, как кислота сжигает цинк. Сердце колотилось так, словно вот-вот выпрыгнет из горла.
— Мессер Николини предложил тысячу золотых флоринов — в долг, — чтобы папа мог дать мне достойное приданое.
— Ах вот оно что! — холодно проговорил Леонардо. — Долг, который никогда не вернут.
Джиневра промолчала.
— Ты просватана за него?
— Да, — прошептала она.
— Так я и думал. Старый похотливый боров. А что будет с нами — или тебе всё равно?
— Я кое-что придумала, Леонардо, — спокойно сказала Джиневра.
Но Леонардо будто не слышал её.
— Но ведь твой отец знает о наших чувствах?
— Нет, он думает, что мы просто хорошие друзья.
— Но ты же собиралась сказать ему, мы говорили...
— Я не смогла.
— Потому что я бастард.
— Потому что ты беден... пока. А он по уши в долгах.
— Но он может занять денег — он человек почтенный.
— Дело зашло слишком далеко. Поэтому я и сказала отцу, что с тобой мы только друзья и что я выйду за мессера Николини. Папа любит меня, и его волнует, что в семнадцать лет я всё ещё не замужем.
— Тогда всё решено. — Леонардо чувствовал, что каменеет.
— Ничего не решено, Леонардо. Ты не понял? Это уловка, вроде твоих розыгрышей. Когда папа получит деньги, когда всё устроится, я скажу ему, что люблю тебя, что раньше не понимала этого и просто не могу согласиться на брак с другим.
— Тогда будет поздно. — Леонардо сказал это обречённо, хоть ему и стало полегче. Тревога ушла, но в пустоте, оставленной ею, разгорался гнев. А Леонардо не мог пока дать ему вырваться. Дай он волю гневу, и неминуемо потеряет Джиневру. — Твоему отцу придётся возвращать деньги мессеру Николини — по меньшей мере приданое. Будет скандал.