Эдион понял намек.
Он почувствовал запах другой женщины. Так и есть. Возле входной двери стояла Лисандра. Даже когда она улыбалась, в ее глазах блестели слезы.
Лисандра впилась взглядом в дверь спальни, как будто умела видеть сквозь стены.
– То же самое когда-нибудь найду и я, – сказала она, обращаясь не столько к Эдиону, сколько к самой себе.
– Блистательного фэйского воина? – спросил Эдион.
Лисандра усмехнулась, вытерла слезы и ушла, выразительно поглядев на него.
Аэлину не удивило исчезновение золотого кольца, отданного Дорину. Она знала, кто повинен в ее «обмороке» после удачного приземления на зеленый холмик. Это не она ударилась затылком о землю. Ее ударили.
Аэлина не знала, почему Лоркан не убил ее. Так ли это важно теперь, когда служитель Маэвы исчез? И потом, он же не обещал ей, что не выкрадет кольцо обратно.
Равным образом и Лоркан не требовал от них подтверждения, что они подсунули ему фальшивый амулет Оринфа. Жаль, она не видела, какая у него была физиономия, когда он обнаружил подделку.
Вспоминая об этом, Аэлина улыбалась, хотя дверь, перед которой она сейчас стояла, не настраивала на улыбку. Да и тот, кто находился за дверью, – тоже. И тем не менее она на следующий же день после своего пробуждения отправилась к этой двери.
Рован нес вахту в конце коридора. Коридор завершался тупиком, и потому он видел всех входящих и выходящих. Рован кивнул Аэлине. «Я буду здесь. Только крикни, и я сразу же прибегу», – говорили его глаза.
Аэлина показала ему язык и послала ответную фразу: «Ты сверхзаботливое, властное фэйское чудище».
Она не помнила, как долго они вчера целовались. Потом она взяла его руку и положила себе на грудь. Рован зарычал так, что у нее поползли мурашки. Она выгнула спину и… та сразу же напомнила ей про изъятые осколки. Боль заставила Аэлину вздрогнуть.
Рован тотчас отстранился. Сколько Аэлина ни уговаривала его продолжить, он заявил, что телесные утехи с неокрепшей после ран женщиной его не вдохновляют. Терпели же они столько времени, потерпят и еще немного. Он подождет, пока она не войдет в полную силу. Последние слова Рован произнес с иронической ухмылкой.
Аэлина отбросила все эти мысли. Еще раз посмотрев в сторону Рована, она глубоко вдохнула и взялась за дверную ручку.
Он стоял у окна, глядя на сады, поврежденные стеклянным вихрем. Слуги расчищали дорожки и пытались восстановить то, что еще можно было восстановить.
– Здравствуй, Дорин, – сказала она.