Всепоглощающее чувство захватило меня. Вспоминая время, проведённое в коммуне Страдальцев, я всё чаще понимал, что хочу взять Одди в охапку и унести туда. Всегда быть вместе, воспитывать наших детей, чувствовать себя свободными − что может быть лучше? Но сможем ли мы так жить? Сможем ли отказаться от всего, чему нас учили Корпорация и родители? В этом я не был уверен.
Однажды я спросил у Одди:
− А ты можешь представить, что родители воспитывают своих детей сами? Всю жизнь...
− Как это? Зачем? − с недоумением сказала она и, помолчав, грустно добавила: − Из своих я видела только маму, да и то всего два раза.
Не сдержавшись, я раскрылся перед подругой и поведал о вынужденном пребывании в поселении Страдальцев. О духе свободы, который там царил. О том, что в коммуне существовали настоящие семьи, которые могли заводить детей и всегда находиться рядом с ними. Одди была поражена рассказом. Она нахмурилась и надолго замолчала.
− Если тебе не нравится эта тема, давай поговорим о чём-то другом. Или когда-нибудь потом... Если захочешь... Всё, что захочешь, − сказал я, целуя девушку. − Ведь ты самая замечательная. Такой, как ты, не встретишь нигде.
− Угу. Теперь не встретишь... − задумчиво произнесла Одди, и в её глазах появились слёзы.
− Что случилось, родная?
Одди уткнулась мне в плечо и зарыдала, вздрагивая всем телом.
− Я чем-то расстроил тебя? Или обидел?
− Ты ни при чём... − сквозь слёзы прошептала она. − Просто этот разговор заставил меня вспомнить одну давнюю историю.
− Расскажешь?
− Я всегда хотела забыть об этом и поэтому ни с кем...
− Расскажи. Мне можно. Легче будет.
− Хорошо, − Одди вытерла слезы и тяжело вздохнула. − Мне тогда было двенадцать, я как раз только перешла на среднюю ступень обучения в Школьном Доме Просвещённых...
− Ого, ты была Просвещённой? − с удивлением уставился я на подругу.
Она кивнула.
− Да... В тот день приехала мама и забрала меня с сестрой на прогулку...
− С сестрой? − снова удивился я.
− Ага. Сестра-близнец. Близнецам разрешается быть вместе. Её звали Сигбьёрг. Сигги... Сигги и Одди... − задумчиво произнесла девушка и опять вздохнула. − Она родилась на пятнадцать минут раньше, считала себя старшей и потому всегда старалась защищать меня. Мы были так похожи, что все воспринимали нас скорее как одного человека в двух экземплярах, чем как разных личностей. Наши отношения были настолько близкими, что мы даже создали собственный язык с непонятными для других словами и жестами. Я помню, какой трагедией был момент, когда меня положили в больницу, и нам пришлось ненадолго расстаться... Мы чувствовали себя чем-то неделимым. Даже считали, что можно распределить между собой навыки, что владеть ими достаточно только одной из нас. Создали для себя маленький мирок, из которого совершенно не хотелось выходить. Вне этого микромира я была очень закрытой. Даже нет, скорее диковатой и очень робкой. Для меня было большой проблемой с кем-то, кроме Сигги, поговорить, а уж тем более сблизиться. Я больше налегала на учёбу, а Сигги полностью брала на себя функции представителя нашей пары и отвечала за общение с внешним миром...