— Поедешь на западную границу, — сказал ему в управлении полковник Губин. — Туда, где служил раньше, на должность старшего помощника начальника штаба отряда. Обстановку, Тамбовцев, знаешь сам. В тылу застав немецкие окруженцы, бандеровцы, группы Армии Крайовой. На территории Польши создан Корпус национальной безопасности. В нём работают коммунисты. Поддерживай связь с ними. Помни, что наш человек жив. Активно помогал фронтовым чекистам. Живёт там же. Ждёт тебя. И ещё: тебе придется столкнуться со многими неожиданными вещами.
— Что вы имеете в виду, товарищ полковник?
— Несколько странно ведут себя наши нынешние союзники. Есть данные, что они хотят воспользоваться немецкой агентурой. На, смотри, — полковник положил на стол фотографии.
Тамбовцев взял немного нечёткий снимок. Два человека стояли, видимо, на берегу реки. Один в шляпе, низко надвинутой на глаза, с тростью. Второй был схвачен объективом в профиль. Тяжелые нависшие надбровья, нос чуть с горбинкой, мощный подбородок.
— Сняли в Берне. Фотографировал наш человек с велосипеда, поэтому немножко нерезко. Этот, — полковник ткнул карандашом в человека в шляпе, — капитан Уолтер Бернс, сотрудник отдела М-5 Пнтеллидженс сервис. Его собеседник — оберштурмбанифюрер СС Колецки. Вот их нормальные фотографии. Берне работает в отделе, занимающемся Польшей, а следовательно, и Западной Белоруссией. Колецки — один из бывших руководителей службы безопасности в Белоруссии. По каналам разведки приходят сообщения, что немцы постоянно ищут контакты с нашими союзниками. Ни тем, ни другим не нужна новая демократическая Европа.
— Значит, пушки этой войны ещё не отгремели, а союзники готовят агентуру на будущее?
— Союзники! — усмехнулся полковник.
Всё это вспомнил капитан Тамбовцев, лежа на жесткой вагонной полке.
Сон не шёл, и он сел, закурил, отодвинув маскировочную штору, опустил окно. Лес налетал навстречу сыростью и острым запахом. Тамбовцев курил и думал о том, что предстоит ему на новом месте службы.
* * *
Лошади шли медленно, Колецки почти лежал, прижавшись к шее коня, но всё равно упругие ветки больно били в темноте по лицу. Казалось, что лес был нескончаем. И чем дальше, тем деревья, едва угадываемые в темноте, сходились плотнее и гуще.
По крупу лошади хлестнула ветка. Ударила так сильно, что Колецки натянул поводья, сдерживая животное. Лес кончился. И сразу стало светлей.
Он поднял голову. Сквозь разорванные тучи на короткое мгновение выпрыгнула луна, и тогда ему показалось, что он вдалеке видит город.
— Слезайте, пан полковник, — сказал проводник, — дальше пойдём пешком.