— Вот гад! — разъярилась Ганга, я его убью. Она с вызовом посмотрела на меня.
— Не надо, дорогая, он муж девушки, которая и так в жизни настрадалась, она его искренне любит.
— У таких жен всегда мужья козлы! — вставила свои три копейки в осуждение идриша демоница. — Ох какие они вкусные! — она облизнулась, — жаль, что его душу нельзя забрать.
— Мне тоже жаль, — не стал спорить я, — но я покажу тебе место, где ты сможешь охотиться, сколько захочешь, а его не тронь.
— Он меня сегодня в подвал приглашал, вот золотой дал, — показала она монету.
— Когда вернемся, ты его туда позови, там мы с ним и поговорим. Надо же целый золотой! — удивился я. — От этого скупердяя дождаться такого щедрого подарка просто немыслимо.
Но Рабэʹ сразу ответила на мои мысли.
— Он просто боится госпожу и хочет через меня знать, что она предпримет, поэтому и подкупает, тем более за Ваш счет, — засмеялась она. — Он обсчитывает покупателей. На пиво и вино ставит свои наценки и разницу забирает себе. Кроме того, по завышенным ценам закупает продукты и разницу ему тоже отдают торговцы, лишь бы только он брал у них. Еще он покупает несвежее мясо и держит его в уксусе, а пишет, что купил высший сорт. Да много еще чего.
Да уж, подумал я, какой предприимчивый проходимец и не боится. Пристроился к Цинеи и под видом зятя управляющего обдирает владельца трактира. Как минимум на десять лет с конфискацией имущества он заработал.
Придется Изю ткнуть носом в это дерьмо, а то я вижу совсем барином стал, спит и ест, как жирный кот. Мышей не ловит, вот, что сытая жизнь с людьми делает. Пропадает стремление к росту, появляется лень и равнодушие к делам. Ну ничего, я это поправлю.
У мадам Версан, нас встретил Томас, он вышел важный, как китайский мандарин, еще боле толстый и еще более лысый. Узкие глазки скользнули по нам, его морда скривилась, на какое-то мгновение, а потом он взвизгнул как поросенок и опрометью бросился прочь.
— Узнал, дружище! — с радостью в голосе, сообщил я спутницам. — Видите, какой ловкий, настоящий охотник.
— А куда это он? — продолжая удивляться, спросила Рабэʹ.
— Пошел собирать вещи, думает, что поедем на охоту. Пойдемте, теперь мы его долго не увидим.
Я первым вошел внутрь салона. Нам на встречу выплыла сама элегантность в обличии тридцатилетней мадам Версан.
— Тан Ирридар, вы опять пугаете моего Томаса? Ни на какую охоту он не поедет. — Она мило улыбнулась.
— Вообще-то я и слова не успел сказать, мадам, — поклонился я. — Просто Томас слишком увлекается сборами на охоту, вот и сейчас он убежал собирать вещи. — Я развел руки, показывая, как я огорчен и тоже изобразив вежливую улыбку.