– Нельзя становиться так близко, это слишком большой риск для тебя. Жди нас где-нибудь около вестибюля. Там ты можешь нам понадобиться. – Если все пойдет по плану, мы сможем обойтись и без ее помощи. Я от души надеюсь больше не вовлекать Ларк ни во что. После того как Лэчлэн, Эш и я выберемся отсюда, она последует за нами, избавится от своего маскарада и вернется домой. Я хочу, чтобы ей ничто не угрожало. Вряд ли мне удастся справиться со всем тем, что меня ожидает, если я не буду представлять Ларк в ее спальне, лежащей на своей кровати из красного дерева, в тишине и покое.
Я мечтаю о будущем, стараясь не думать о настоящем. В конце концов, мы только что пробрались внутрь, едва не погибнув при этом.
– Да не волнуйтесь вы, – говорит Ларк. – У меня есть еще пара фокусов в рукаве. Если у вас что-то пойдет не так, наткнетесь на кого-нибудь, например, я знаю, как отвлечь охрану.
Представляю себе, как она начинает кричать или даже брыкаться.
– Не смей привлекать к себе внимание, – настаиваю я.
Ларк еще ниже надвигает шапочку.
– Никто меня даже не заметит, – с полной уверенностью заявляет она. На вид Ларк ничем не отличается от обыкновенного ремонтника, поэтому, вполне возможно, так оно и будет.
Благодаря автоматическому устройству, которое включается сразу, как только снимешь маску, и позволяет защитному костюму максимально плотно облегать тело изнутри, одежда у меня высохла. Волосы тоже – почти. Стоит мне сорвать маску, как капюшон мгновенно облепляет мою шею по нижней границе волос. На мгновение меня охватывает восхищение человеческим разумом, способным на создание таких чудес техники. Как это нам удалось сделаться такими могучими, обрести такую силу разрушения? Такие умные, мы что, не способны были различить грань, за которой одно переходит в другое?
Готовясь к выполнению своей миссии, мы надели серые костюмы, какие обычно носят сотрудники Центра. Зауженные книзу брюки стального цвета со встроченными в них едва заметными полосками цвета ржавого железа, френчи с высоким, облегающим шею воротом, чуть-чуть темнее брюк, а под ними у него – темная рубаха, у меня – радужная с серебристо-перламутровым отливом блуза.
Про себя не скажу, но он выглядит точь-в-точь как молодой сотрудник Центра, каких во множестве видишь в новостных программах. Единственное отличие – шрам на лице. И он может вызвать подозрения. Шрам и неизменно вызывающий взгляд второрожденного. Он прикрывает глаза очками с матовыми линзами, какие, по его словам, обычно носят много мнящие о себе молодые бюрократы-карьеристы.