Еще можно направить стопы в другую сторону от Центра, к Внешним кварталам. У меня было время досконально изучить карту Эдема, и я практически уверена, что не заблужусь в паутине колец и радиусов огромного города. Другое дело, что даже в этой толпе нервы у меня натянуты, как струны, – а здесь, во Внутреннем округе, заметьте, я среди людей с достатком, воспитанных, образованных и культурных. А по мере увеличения дистанции от Центра ухоженные личные особнячки на одну семью и ярко освещенные магазины все явственнее будут уступать место переполненным многоэтажкам, где обосновался средний класс, и тесным тротуарам, где задерганные работой пешеходы за милую душу растопчут тебя в спешке и ухом не поведут. Ну, так, во всяком случае, уверяет Эш, хотя он редко бывал дальше, чем за два Кольца от дома.
Ну, а за эти ужасы, на самую Периферию у границы с Бесплодной пустыней – я уж точно не посмела бы сунуться.
Вот и остается вертеться в этом бесконечном Кругу увеселений, никуда не сворачивая и как бы невзначай прибиваясь то к одной группе прохожих, то к другой – маскировки ради. Дескать, я тут в своей естественной среде. Как могло случиться, что за мной нет погони? Может, я настолько проворно отпрыгнула от охработа, что он вообще не успел меня «срисовать»? Или скан повредился в электронных мозгах, когда на него свалился зеленорубашечник? Или сам этот бедняга Рук в падении потерял сознание и потому не дал сигнал тревоги?
Короче, я очень устала – от долгой беготни, от стресса, и в особенности, думаю, от собственной злости. Ярость, как выясняется, страшно выматывает.
Впереди, у краешка плавно изгибающегося по окружности тротуара, словно по моему заказу возникает металлическая двухместная скамейка в форме тигра. Отлита она в такой позе, будто роскошный зверь с оранжевой «шкурой» в черную полоску готов покровительственно обнять каждого садящегося своим мощным туловищем и лапами. Я плюхаюсь на одно из мест, и меня сразу начинает беспокоить второе, пустующее. Надо бы сделать вид, что я кого-то очень жду. Что я вообще не одинока в этом людском океане. Улыбка у меня получается (по собственным ощущениям) явно натянутой, но я вполне правдоподобно вглядываюсь в толпу, как бы высматривая в ней кого-то конкретного. А что, если кто-нибудь примет мою игру и улыбнется в ответ? А потом еще «отколется» от своей компании – тут, похоже, почти все отрядами ходят – и захочет составить ее мне? Присядет рядом, скажет «привет», заглянет в глаза…
Я поспешно щурюсь и опускаю взгляд на свои руки, намертво зажатые между колен. Сейчас определенно неподходящий момент для новых знакомств.