— Это к вопросу о факторах?
— Да, к вопросу о том, почему мне до сих пор нравится быть исполнителем разовых поручений. Их нельзя осуществлять без вдохновения, они будоражат фантазию, но главное — дают возможность созерцать наготу человеческого материала.
— Очень расплывчато, неубедительно.
— Есть второй фактор, он более приземленный.
— Какой?
— В начале нынешнего года я вновь встретился с Карлом.
— Какомайером?
— Да. Он рассказал мне о готовящемся мощном наступлении под условным названием «Цитадель». Предложил посмотреть, что делается на вашей стороне. Его предложение я принял. Проник на вашу территорию, месяц инспектировал химслужбу в ваших подразделениях.
— Вы действовали один?
— Я всегда работаю один. Для двоих нет тайн.
— И все-таки вы обмишурились. В одном и том же географическом районе появляетесь дважды — и оба раза в разных обличьях. Сначала — как офицер, чуть позже — как партизан. В такой кажущейся оплошности уже был заложен элемент провала, вам это хорошо известно.
— Вы мне не верите?
— Я сомневаюсь — это совсем другое дело.
— Как говорится в русской пословице: и на старуху бывает проруха.
— Хорошо, если только проруха.
— Я перед вами искренен. Когда Карлу доложили о перехваченных партизанах, он сразу подумал о возможности выманить радиста, вступить с вами в радиоигру, дезинформировать о сроках «Цитадели».
— Вы, конечно, этих сроков не знаете.
— Нет, но думаю, что наступление начнется вот-вот. Такую силу собирают не для того, чтобы она простаивала.
— Что вам известно о наличии этой силы?
— Я сообщу вам все, о чем знаю.
— Снова полнейшее согласие с вашей стороны.
— Вас это вновь настораживает?
— Не скрою.
— Я устал, только этим объясняю свой провал.
— Вы предусматривали такую возможность?
— Постоянно.
— На что рассчитывали?
— Видите ли… Многим в Германии уже видится исход войны. В такое время лучше отсидеться, и чем скорее… В общем… Я рассчитываю на снисхождение.
— Я повторяю вам еще раз — это зависит от искренности ваших показаний прежде всего.
— Я искренен, прошу мне верить.
— Допустим, я вам верю. Допустим, что вы говорите правду. В то же время вы можете чего-то недоговаривать. Расскажите все, что вам известно о партизанской бригаде «За Родину!».
Впервые за время допроса Элендорфен скосил глаза, глянул на Логинова. Вероятно, он почувствовал, для кого нужен его ответ.
— Тот, вместо кого я появился у вас, не знал главного — места базирования бригады, ее головного отряда.
— Чем он объясняет свое неведение?
— Тем, что горожанин. Подпольщик. С партизанами связан не был. Верьте мне. Если бы мое начальство получило данные о местонахождении хоть каких-то партизанских сил, эти силы были бы блокированы и я об этом непременно узнал бы.