Время от времени старшина включал фонарь. Глядел на часы. Стрелки двигались еле-еле. Так медленно, как солнце в безветренный день. Когда и воды нет рядом, и пить страшно хочется, и ждешь не дождешься вечерней прохлады хотя бы. До того дошло, что к ночи сознание стало туманить.
Но часы все-таки шли, темноты они дождались. Можно было выбираться из тайника.
Колосов разгреб лаз, прислушался.
После кромешной тьмы, могильной тишины ночной лес оглушил старшину, так много в нем оказалось звуков для болезненно обостренного слуха. Шелестела листва под дождем. Гулко плюхались разбухшие капли. Шуршало рядом в траве. Где-то в стороне, скорее всего в том овраге, куда они относили землю, когда копали тайник, гудел поток, там терлись друг о друга стволы деревьев, издавая скрипящий, монотонный звук. Выждав, старшина стал медленно выбираться из ямы. Не слушались руки. Онемевшие ноги едва ворочались. Гулко бухало в висках. Тело сопротивлялось движениям, но он напрягся, выбрался из ямы, вытащил Неплюева, рацию, свой вещмешок. Раскинулся на траве. Не обращая внимания на дождь, на лужи вокруг. Тьма-тьмущая окутала землю, но это была совсем другая темень, от нее отдавало теплом.
Утром старшина обнаружил, что радист не в себе. Неплюев не отвечал на вопросы, хотя и слышал Колосова, выполнял только простые команды. Старшина растерялся. Растерянность сменилась злобой. Колосов ощутил всевозрастающую злобу на человека, по вине которого уже произошло столько неприятностей, готов был избить радиста. За то отчаянное положение, в котором они очутились, за ребят, пошедших на смерть. Так избить, чтобы радист понял, кто он, какое дело лежит на нем. Колосов трудно дышал, смотрел на Неплюева зверем. Приказал развернуть рацию. Неплюев не подчинился. Он не понимал старшину: «Встать!» — заорал Колосов. Радист поднялся. «Сесть!» Радист сел. «Работай на рации! Ты понял? Работай на рации!» Неплюев не шелохнулся. Колосов двинулся на радиста, увидел его глаза, не уловил в них ни растерянности, ни смятения, ни страха. Этот взгляд радиста и укротил Колосова. Недосягаемо далеко смотрел Неплюев. Он смотрел сквозь старшину.
Старшина собрал оружие, приладил за спиной Неплюева рацию, они пошли. Добрались до лесной сторожки. Их постигла неудача, но у Колосова появилась помощница. Толковая дивчина. Не каждый парень отважится стеречь засаду, а она решилась. Наблюдательная. Когда подошли к Неплюеву, девушка первой увидела возле радиста огромного черного пса. «Ой, песик!» — крикнула Галя, безбоязненно подходя к собаке. Пес лежал у ног радиста. Не зарычал, не оскалился. Глянул на старшину, когда и тот приблизился, склонил голову. Помахивал хвостом. То ли за старшего принял Колосова, то ли за хозяина. Встал, отошел чуть в сторону, снова лег, подобрав хвост, вытянув могучие лапы.