– Да-да!
– Учитель? – спросил мужской голос басовито-насмешливо.
И Геннадий Федорович мгновенно догадался: жена рассказывала про эти угрожающие басовитые звонки. Помолчав, он согласился:
– Ну, учитель.
– Сидишь без работы?
– Допустим.
– Это еще цветочки, а ягодки впереди.
– Что вам нужно? – почти прикрикнул бывший директор, как иногда повышал голос на хулиганов.
– Когда твоя баба возьмется за ум?
– Я сейчас этот разговор запишу на пленку.
– Интеллигент хренов. Его бабу берут в клинч, а ему все по солидолу.
Геннадий Федорович, хорошо знавший дела жены, задал прямой вопрос, надеясь на логику:
– Что теперь вам от нее нужно? Контракт украден, подписывать нечего…
– Учитель, теперь дело не в контракте.
– А в чем же?
– Пусть освободит место.
– Какое место?
– Директора.
– Как это освободит?
– Для других, для правильных пацанов. Посоветуй ей, учитель: пусть она косяк не порет.
– Господин бандит, нас ты не запугаешь!
– Ну пока, фантик. Передай привет своей бабе. – Он помолчал и добавил с какой-то ужимкой. – Если только ее увидишь.
Трубка умолкла. С минуту Геннадий Федорович немо смотрел на нее, пока не осознал, что жене сегодня что-то угрожает. Надо немедленно с ней связаться. Он схватил злополучную трубку и почти минут сорок названивал – Евгения не отвечала.
Встречных автомобилей почти не было – все ехали за город. Теплый ветерок, обдувавший невозмутимые сосны, врывался в окошко и заносил в салон молекулы коры и смолы. Стрелка спидометра ровнехонько держалась на восьмидесяти. Тихая, ненавязчивая музыка, казалось, льется в машину вместе с сосновым запахом.
От квартиры до дачи ровно пятьдесят километров. Дача… Летний домишко из комнаты, кухни и веранды. Старенький, стоявший на краю садоводства у самой дороги. Она могла бы на его месте построить современный коттедж, которые обезобразили пригороды и все живописные места. Но домик построил отец. Теперь домик стал теперь для нее чем-то вроде музея.
Каждая досочка прибита его руками – со вкусом, старательно. Диковинные стулья из пеньков, кресло-качалка из какой-то коряги, стол на сосновых пеньках, панно из шишек и сухих ягод рябины…
Евгения Маратовна непроизвольно притормаживала, когда на запредельной скорости ее обгоняла машина с ревущей музыкой – лишь мелькали запрокинутые головы с бутылками в зубах. Варвары ехали на природу.
Дача… Как ее продавать или перестраивать, если земля шести соток была просеяна руками отца? Он не сажал ни морковки с капустой, ни огурцов с помидорами, ни ягодных кустов… Только яблони и травы меж ними разные, лекарственные, непонятные, луговые: мята, чабер, лук такой и сякой, зверобой, топинамбур, ромашка египетская…