Минуты, часы, дни в маленьком замкнутом помещении, в котором имелся металлический столик, пристёгнутая к стене шконка и металлический пенёк, выполняющий роль стула, тянулись словно резина. Через маленькое зарешеченное окошечко под потолком в камеру пробивались лучики весеннего солнца, весело играющие, где то там, в другой жизни проходившей за стенами тюрьмы. Из еды у него была только половина буханки чёрного хлеба кинутой охранниками на пол.
В мозг лезли множество вопросов. Как спустя столько лет они выследили Кристину, с которой он никогда не общался и именно это, в конечном итоге, и должно было гарантировать её безопасность? Что случилось с Викторией и как Кристина оказалась в детском приюте? Зачем кому-то понадобилась моя смерть спустя десять лет, именно в то время когда он уже наконец-то поверил в то, что призраки прошлого уже никогда не вернуться? На что пойдут эти люди ради получения денег?
Всё это не давало Алексу покоя. Только под утро томные обрывки сна, наконец, отключили его мозг, и он окунулся в глубину без сознания.
Спустя ровно три дня проведённых в карцере за ним пришли. Звон ключей, снимаемых с пояса надсмотрщика ознаменовал начало событий, полностью изменивший всю его жизнь.
Алекса завели в тот же самый кабинет в котором состоялась его первая встреча с прокурором. Стол стоявший в середине кабинета был накрыт на две персоны. В противоположном кресле сидел Тарасов, одетый в дорогой строгий костюм. Настенные часы висевшие на над ним показывали ровно семь часов утра.
– Александр Владимирович, рад Вас видеть, присаживайтесь, – услужливо сказал прокурор, приподнимаясь со своего стула и жестом указывая на стоявший возле Алекса стул.
После трёх дней, проведённых в карцере без еды, аромат шикарный на вид блюд ударил ему в нос. Единственное о чем сейчас он мог думать, так это о самом древнем животном чувстве, присущем дикому зверю или охотнику в далёкой тайге – о голоде.
Однако, Алекс старался не подавать виду, так как в конечном итоге заготовленный и обдуманный ответ, Тарасову явно не понравится. Так что решив для себя извлечь максимальную выгоду из ситуации он не раздумывая сел на стул и без церемонно начал поедать деликатесы стоявшие на столе.
Как ни странно, прокурор за всё время трапезы, даже не притронулся к еде. Он лишь хитрым взглядом смотрел на осуждённого сидящего на противоположном краю стола и жадно поедающего блюда стоящие перед ним, иногда попивая свежевыжатый сок из своего стакана.
Поняв, что больше уже не съесть, Алекс отвалился на спинку стула и теперь был готов ко всему, что сейчас может сказать прокурор. Сидя в карцере, он прокручивал этот разговор множество раз и был готов к любому повороту событий. Но всё же Тарасову удалось его очень сильно удивить.