На обед Страус пообещал знаменитый ореховый суп – Ириска давно просила приготовить блюдо, из-за которого Хиша повздорил с Захариусом и в результате спас Прелесть, – а на ужин задумал запечённую рыбу, поэтому сразу после завтрака отправился на западную оконечность острова, в Тихую бухту, из которой никто и никогда не возвращался без доброго улова.
С собой он тащил две удочки, спиннинг, сачок, ведёрко, перчатки, штормовку, на случай дождя или ухудшения погоды, свёрток с бутербродами, свою кожаную сумку, ещё одну сумку, в которой прятались поплавки, лески, грузила, крючки и прочие важные снасти, совершенно необходимые для удачной рыбалки.
Настроение было превосходным, поэтому, несмотря на поклажу, Дикий шёл вприпрыжку, да ещё и песенку напевал, распугивая громким голосом птиц и бабочек:
Мы идём под парусами,
Видим то, что перед нами,
И к далёким островам,
Направляем наш… Пам-пам!
Что именно «направляем», Хиша не придумал, поэтому и заменил слово на громкое и ничего не значащее «Пам-пам!», но это обстоятельство его нисколечко не смущало.
Дикому было хорошо.
Он совершенно позабыл о вчерашних переживаниях, о рассказе Ашуги, был счастлив возвращению Ириски и с нетерпением ожидал продолжения приключений. Мечтал куда-нибудь поехать и кого-нибудь победить, совершить пару подвигов помельче, окончательно закрыть старухе Гнил путь в благословенную Прелесть и прославиться на века. Но в первую очередь он хотел просто побродить с Ириской по волшебному миру и показать ей те замечательные уголки, которых она ещё не видела. Хиша не сомневался, что это обязательно произойдёт, нужно только чуть-чуть подождать, позволить девочке вернуть утраченные знания, и можно будет смело отправляться в огромный, чарующий мир…
Хруст!
Подозрительный хруст раздался в тот миг, когда Страусу оставалось всего двадцать шагов до лодки.
Сначала Хиша подумал, что сломалась сухая ветка и не обратил на звук внимания, но через пару секунд сообразил, что ветки сами по себе не ломаются, замер с занесённой для шага лапой и огляделся:
– Кто здесь?
В памяти молниеносно всплыл рассказ Ириски, предупреждение Ашуги о беззащитности Дворца и о том, что на остров мог прокрасться кто угодно, Дикий вспомнил свои ночные приключения, результатом которых стало разбросанное по Песчаной улице снаряжение, и вновь затрепетал.
– Выходи!
Наибольшее подозрение у птицы вызывали плотные заросли рододендронов, однако приближаться к ним и проверять, не затаился ли в кустах враг, Страусу категорически не хотелось. И он попытался выманить неизвестного словами: