На самом деле я сгорал от любопытства, хоть и выглядел, надеюсь, сдержанным и рассудительным. Едва ребята сообщили, что Ширам с компанией не приняли положенное вознаграждение, у меня зародились кое-какие подозрения. Ведь единственное, что я могу дать им, кроме золота, это… Да нет! Бред… Зачем Серым?..
— Мы хотим войти в твою фракцию, — спокойно проговорил маг.
Ух ты! Так и есть! С ума сойти…
— Вот это, едрить его, поворот! — всплеснул короткими ручонками дворф и даже перекинулся через стол, чтобы получше видеть лицо Ширама. — Серьезно, что ли?
— Довольно неожиданно… — растерянно покачала головой Элла.
— Какое мощное усиление может получиться… — задумчиво пробормотал Дааян.
Друзья изумленно смотрели на Серых. Все, кроме Спартака. Крокодил скрестил лапы на груди и прикрыл глаза, изображая умиротворенную статую. Однако его выдавал чуть приподнятый уголок морды. Улыбается, гад… Неужто знал?
Я перевел взгляд на гостей. Орк Геррак, аллигатор Габель-ши и эльфийка Аниар’иа, явно копируя поведение лидера, держались сдержанно и как будто совершенно равнодушно. Остальные, похоже, решили не натягивать безразличные маски. Туар-ши открыто улыбался широкой вараньей мордой. Лертиндуль пожирала глазами Длорина, Клодур перемигивался с Брадуром, а гоблины с орчихой так и вовсе лыбились в полный рот да махали руками.
— Господин Иван, — неуверенно окликнул меня Джон. — Что скажете?
Я еще раз обвел всех взглядом и негромко спросил:
— Прежде всего хотелось бы узнать, зачем вам это. Каждый из вас откупился от своей фракции, и теперь просится в другую. Для чего?
— Элементарно, — быстро проговорил Ширам. — Нас устраивает твоя манера ведения дел.
Я нахмурился. Пожалуй, рано я начал восхищаться его разумным поведением и сдержанной речью. Не люблю вытаскивать все из собеседника калеными щипцами.
— Больше подробностей, господа, — откинувшись на спинку стула, пробухтел Рольф.
— Босс говорит, — не удостоив вниманием слова Бога Твердости, Заррона смотрела мне прямо в глаза, — у каждого из нас были контры с родными фракциями. Вот и ушли из них. Как это называется? — она повернулась к Гряксе в поисках поддержки.
— Не разделяли идеологию, — хихикнула гоблинша.
— Вот. Точно, — назидательно подняла указательный палец вверх орчиха. — А потом остались одни. Тяжко так жить. Вот и сбились в отряд. Понимаешь, человек? — я молча кивнул. Она хлебнула пива, разом высосав полкружки, громогласно рыгнула и продолжила: — Но теперь и наемникам тяжко. Работы куча. Персект… персик… твою мать, как это называется?
— Перспектив, — подсказала гоблинша.