Элли, довольная, вскочила на ноги и бросилась через поле, тем самым постоянно напоминая, сколько радости дает человеку обычная, незатейливая жизнь. Стоило ли ему стесняться, признавая, что для него образцом для подражания является именно его шестилетняя дочь?
Мяч отскочил к Элли, и девочка изо всей силы ударила по нему ногой. Тот отлетел на пару десятков метров. Гибсон захлопал так, как будто дочь только что забила победный гол на чемпионате мира. Девочка остановилась, чтобы помахать отцу, а в это время мимо нее с визгом пронеслись другие игроки.
Жена, наблюдавшая за игрой неподалеку от боковой линии, посмотрела на него. Бывшая жена, напомнил он себе. Николь сидела в составе группы родителей, которые сделали себе небольшой «оазис» из складных стульев и кулеров. Гибсон обычно старался держаться от них подальше. Достаточно далеко, чтобы не стеснять Николь, но и не так, чтобы это выглядело, будто он нарочито раздувает проблему. Она подружилась кое с кем из других родителей, и Гибсон был рад уступить ей эту территорию. Она кивнула ему – он ответил – и снова принялась наблюдать за игрой. И больше не поворачивалась в его сторону.
В перерыве между таймами игроки собрались у противоположных ворот, посасывая кусочки апельсина, в то время как тренеры обсуждали стратегии дальнейшей игры. Родители болтали между собой, кое-кто из них отправился на поиски биотуалета. Николь подошла к нему. На ней был один из просторных сарафанов, которые она полюбила еще со школы. В лучах солнца бывшая жена смотрелась великолепно.
– Привет, – сказала она.
– Привет.
На этом любезности были исчерпаны, и оба воспользовались паузой, чтобы «перегруппировать» силы. Говорить с Николь всегда было намного проще, если темой беседы становилась Элли. Друг другу они уже высказали множество всяких гадостей, но если речь заходила о дочери, то оба демонстрировали редкое единодушие.
– Похоже, у Эл есть все шансы стать самым ценным игроком, – сказал Гибсон и улыбнулся.
– Да уж, сами бразильцы уже раздирают меня на части бесконечными звонками.
– Потребуй ей зарплату побольше. Пусть не скупятся.
– Будь уверен, не прогадаем, – усмехнулась она.
– Деньги получила?
– Да, спасибо. А почему тебе платят наличными, Гиб?
– Это был подписной бонус.
– Наличными. – Она искоса посмотрела на него. – С ними все в порядке? Я могу внести эти деньги на депозит?
– Конечно. – Гибсон почувствовал, что начинает нервничать, но Николь, по сути, была права. Кому сейчас платят наличными?
– Что происходит?
– Да ничего. Все хорошо.
– Хорошо? И ты считаешь, что я поверила?