А потом я читала монолог Катерины, и один из сидящих за полукруглым столом – невзрачный пожилой седоватый дядька, интересными в котором мне показались только его живые, темные, проницательные глаза, – начал задавать мне вопросы об образе, характере моей героини. Я отвечала, мы немного поболтали с ним, а потом на меня шикнули, объяснив, что я задерживаю ход экзамена, и я вышла. Только позже Стас, однокурсник, которому суждено было впоследствии стать моим преданным бессменным другом, сказал мне:
– А чего это Болдин так тобой заинтересовался?
– Болдин? – удивилась я.
Мне странно было, что тот самый таинственный беспощадный Болдин оказался вот этим неказистым неинтересным низкорослым дядькой. Я в те дни еще не знала, каким он может быть.
Надо сказать, что, несмотря на почти случайное поступление во ВГИК, к моменту начала занятий я успела уже пересмотреть свое отношение к учебе. Родители мои, для начала закатив грандиозный скандал, в итоге смирились с тем, что дочка подалась в актрисы, и даже нашли в этом какие-никакие положительные стороны.
– Зато за бугор будешь ездить, – сказал отец. – Матери джинсы привезешь.
– Мне они уже не по возрасту, – отозвалась мама. – Лучше пусть тебе привезет свечи для машины.
– Ага, – хохотнула я. – За границей, наверное, куда ни выйдешь, на главной улице города красуется вывеска: «Все для «Жигулей».
Мы смеялись тогда, не зная, что уже буквально через несколько лет за кордон смогут ездить все желающие, разжившиеся необходимыми деньгами, и мое актерство не будет давать мне в этой области никаких привилегий.
Ну а я, никогда не мечтавшая о большой сцене, попросту нашла для себя в учебе возможность заниматься тем, чем мне больше всего нравилось. А именно – копаться в тонкостях характеров моих любимых героев, до хрипоты спорить о том или ином персонаже, вкладывать в его образ что-то свое, пытаться донести – пусть не до читателя, до зрителя – свои мысли, чувства, переживания. Свое толкование того, что представляется в данный момент на сцене, если угодно. Наверное, в моем тогдашнем представлении об актерском мастерстве было много неправильного, эгоцентричного. Мне хотелось выражать себя, свое понимание героинь, а не самих героинь как таковых. Тут как раз и вмешался Болдин. Игорь Иванович Болдин, знаменитый театральный режиссер, спустившийся к нам, неразумным, с подмостков своего Вахтанговского театра, дабы вселить свет в наши еще не тронутые юные души.
Кажется, впервые я разглядела Болдина через пару месяцев после начала учебы. В тот день я впервые по-настоящему посмотрела на него – и это была любовь с первого взгляда. И ненависть до последней капли крови.