.
Шмидт гордился дружбой с талантливым писателем. Много часов провели они в шумных застольях или наедине за чаем, причем, как вспоминала жена Шмидта, «Д. А. пил чай почти холодный, а И. Э. кипяток, но недоразумений у них не возникало». Если Бабель приезжал на Украину, Шмидт приглашал его на охоту либо на рыбалку; в случае необходимости помогал Бабелю уединиться для творческой работы.
Рассказчиком Шмидт был необыкновенным. В узком кругу и среди знакомых литераторов его прозвали Митька-анекдотчик. Больше всего Бабель любил серию т. н. «врунских рассказов» Шмидта, исполняемых от имени некоего Левки-фейерверкера. Вспоминая Шмидта, Алексей Яковлевич Каплер с улыбкой комментировал самый смешной сюжет цикла: как Левка нес дежурство в Зимнем дворце. Все, кто слушал, смеялись до слез, — так это было забавно и остроумно.
Нередко персонажами острых анекдотов комбрига бывали высшие партийные и военные руководители страны, что, кстати, сближало Шмидта с Карлом Радеком. Поскольку либеральные времена всё дальше уходили в прошлое, жанр политического анекдота становился рискованным.
Дух вольности и хмель гражданской войны не перебродили в бесшабашном командире. От него веяло каким-то особым романтизмом. Когда Бабель пишет в письме, что заскучал в обществе интеллигентов («только среди диких людей и оживаю»), то в этом признании, конечно, слышится и тоска по Шмидту.
Бабель называл Шмидта «неустойчивым элементом»[70] и, как говорила мне Тамара Владимировна Иванова, относился к нему как к enfant terrible.
В свете подобных характеристик более понятна кочующая из книги в книгу версия о стычке Шмидта со Сталиным[71]. В 1927 году «красный генерал», связанный с троцкистской оппозицией, явился в Кремль и при встрече с генсеком будто бы стал осыпать того отборными ругательствами. Сцена закончилась тем, что Шмидт, вынув саблю из ножен (а в то время он руководил военной школой горских национальностей на Кавказе и потому был одет соответственно: папаха, черкеска с серебряным поясом и шашка на боку) пригрозил Сталину отрезать уши. Сталин побледнел и якобы смолчал, но спустя много лет вспомнил обидчику неприятный инцидент.
Эффектность сцены состязается с ее достоверностью, и все же она достойна очередного повторения, поскольку связана с именем Шмидта, а не с каким-то иным. Воистину, легенды не рождаются на пустом месте.
Нетрудно догадаться, что судьба Шмидта оказалась трагичной. 9 июля 1936 года командир 8-й мотомеханизированной бригады Киевского военного округа был арестован и обвинен в принадлежности к военно-фашистской террористической группе. Цель группы — свержение советской власти путем вооруженного восстания. Кроме того, группа заговорщиков готовила покушение на наркома обороны Ворошилова.