— Шон!
Старшая из девочек совсем смутилась, а младшая пнула его по лодыжке.
Шон проигнорировал обеих и провел меня вглубь квартиры — большой, очень уютной и заставленной вещами. Истен Нотра живет со своей дочерью Киел, зятем Фелланом и их детьми, Шоном, Джор и Канной. Она сказала остальным, что ждет к ужину гостью, но не уточнила, кого именно. Чувствую, истен Нотра любит их подразнить. Ели мы что-то вроде блинчиков — вполне подходящее блюдо и для вечерней трапезы хозяев, и для моего завтрака.
Они все ужасно умные, что неудивительно. Разговор в конце концов зашел о космической программе Земли, о лунах и разных видах планет. Их очень интересовало, как на Земле из-за наклона оси сменяются времена года. Смены сезонов реально нет ни на Таре, ни на Коларе, но, очевидно, есть на Муине. Потом мы говорили о Марсе, о земной науке. Я, как обычно, пожалела, что не особо интересовалась всем этим в школе, но сумела не слишком опозориться. Эх, если бы я прочла столько же серьезной научной фантастики, сколько космоопер!
После блинчиков и очень вкусного вязкого десерта (похоже на ириски — вряд ли их можно счесть полезным завтраком), истен Нотра попросила меня показать, как складываются журавлики из бумаги. Так что мы занимались оригами. Я умею делать журавликов и стаканчики, и игру-гадание, и самолетики, и даже черепашку — самую сложную фигуру из тех, которым меня научила Норико. Истен Нотре специально принесли заранее кучу бумаги, но у нее в доме нет ни ручек, ни карандашей, и никто из них все равно не умеет писать, поэтому мне не удавалось толком объяснить игрушку-гадание, пока один из помощников истен не явился с ручкой. Он наверняка возрадовался, узнав, почему его так срочно гоняли за древним, доинтерфейсных времен, орудием письма. Зато Канна пришла от игрушки в восторг и заставила меня надписать для нее несколько штук — с ответами, которые одиннадцатилетняя шалунья сочла забавными, — моим странноватым рукописным тарианским. При должном старании у меня получается разборчиво, но буквы все равно немного отличаются от стандартных шрифтов.
Я пробыла в их доме часа три, прежде чем истен Нотра отослала внуков и мы пошли в ее кабинет, поговорить о моем сне, записанном дроном. Я снова проецировала его в Эне, но, похоже, не так сильно — когда я проснулась, все овцы исчезли. В отличие от журавликов — в кабинете лежал один из них, с узором из драконов. Истен Нотра показала мне видеозапись: миражеподобную меня, сидящую на небесной траве и глядящую на овец, и белый контур меня спящей на кушетке под окном. Вскоре я помахала дрону, и картинка словно растворилась. Я объяснила, почему считала овец, и ответила, мол, да, я знала, что там был дрон, и описала, как он для меня выглядел.