Молчание, прозвучавшее в ответ, ясно говорило о том, что эта идея никого не вдохновила, однако вслух никто не возразил. Хейзел и Франсиско двинулись к машине. Дон Гарсия делал вид, что все замечательно, а Кэтрин — что она ничуть не разочарована.
Франсиско отъехал от здания фабрики и повел машину по ухабистой дороге с такой скоростью, что встречные автомобили шарахались в стороны, уступая ему полосу. Хейзел сидела тише воды, ниже травы и молилась, чтобы они скорее добрались домой живые и невредимые.
Франсиско старался успокоиться. Постепенно он снизил скорость и выехал к побережью. Хейзел упорно смотрела в окно.
Внезапно он затормозил. Хейзел исподлобья взглянула на мужа и с удивлением не обнаружила и следа гнева на его лице. Франсиско казался смущенным.
— Я хочу извиниться перед тобой, Хейзел. Я ужасно себя вел.
— Ничего страшного, я совсем не испугалась, — возразила она, неправильно понимая смысл сказанного. — Я сама люблю быструю езду.
Он удивленно посмотрел на нее, а потом рассмеялся:
— Маленький испуганный бельчонок… Я совсем не то имел в виду.
— Но я действительно тебя не боюсь.
Он пристально посмотрел на нее и заметил, что Хейзел выглядит более уверенной в себе, нежели раньше.
— Я верю тебе, Орешек, — тихо сказал Франсиско. — Если я в следующий раз буду срывать на тебе свое плохое настроение, одерни меня. А то потом совесть мучает, словно я побил невинного ребенка.
У Хейзел словно гора свалилась с плеч. Она была почти счастлива.
— Ты так чувствуешь? Бедный Франсиско! — Ее тихий смех умолк, когда он нежно провел пальцами по ямочкам на ее щеках.
— Ты слишком снисходительна, — пробормотал он, — мало найдется женщин, которые достойно выдержали бы подобное отношение. Если я признаюсь, что мне самому тяжело с моим характером, ты мне поверишь?
То, с каким доверием он говорил, поразило молодую женщину до глубины души. Хейзел не знала, как себя вести, понимая, что долго его откровенность не продлится.
— А чего ты ждал? — сдавленно произнесла она. — Я прекрасно чувствую границу, которая воздвигнута между нами. И это нормально, ты же ясно дал мне понять, какую роль я исполняю.
— Сначала я просто хотел освободиться от обузы, какой была для меня Кармен. Но теперь мне ясно, что это несправедливо по отношению к тебе, — задумчиво потер рукой лоб Франсиско. — Я решил изменить твое положение. Ты можешь решать сама все вопросы, которые касаются воспитания девочки и ведения хозяйства. Я сделаю соответствующие распоряжения. Что касается наших отношений… Все останется по-прежнему. Только… По-моему, мы должны относиться друг к другу как друзья, а не как работник и хозяин.