Хейзел была уверена, что Франсиско рассердится, но он только удивленно поднял брови.
— Обманываем? Ты считаешь, что обманываешь кого-то, если носишь подаренное тебе кольцо? Ну и понятия… Теперь меня не удивляет, что никто в доме не оказывает тебе должного уважения. Ты сама себя так поставила.
Все существо Хейзел возмутилось.
— Жена, Франсиско, да будет тебе известно, это не просто женщина, которой мужчина надевает на палец кольцо и которая выполняет обязанности хозяйки дома. Семья — это когда двое людей любят друг друга! Вот что по-настоящему важно! — выпалила она, сама удивляясь, как легко открыла мужу свои мысли. От ее смущения и скованности не осталось и следа. Хейзел говорила страстно и убежденно. — Ты боишься любви, Франсиско! Ты боишься раскрыться и быть искренним! Ты давно замкнулся в себе и презираешь всех, кто слабее тебя. Может, это не более чем защитный панцирь, но гордыня и высокомерие стали твоей второй натурой! Ты не утруждаешь себя пониманием того, что происходит с другими людьми. Ты озабочен только собой и ищешь любой предлог, чтобы самоутвердиться за счет окружающих. И ты еще упрекаешь меня, что я веду себя не так, как должна была бы, по твоим понятиям, жена! Даже Робин и Кэтрин заметили, что между нами не все гладко!
На лице Франсиско появилось холодное, осуждающее выражение.
— С какой стати ты обсуждаешь со своей подругой наши отношения! Потрудись в следующий раз попридержать язык!
— Ты меня не понял. Я никогда не обсуждала нашу частную жизнь с кем бы то ни было. Просто все и так видят…
На лице мужа было написано такое недоверие, что Хейзел махнула рукой и замолчала. Франсиско не желал ее слушать. Молодая женщина вспыхнула, резко выдохнула, развернулась и ушла, оставив хозяина замка в полном недоумении.
Винный погреб располагался у подножия невысокой башни, недалеко от замка. Небольшой садик окружал постройку. Дворик оформили в деревенском стиле: подвесили среди листвы разноцветные бумажные фонарики, флажки и яркие оранжевые апельсины. Столы покрыли льняными скатертями с вышивкой и уставили глиняной посудой с орнаментом. Обернутые грубой мешковиной высокие темного стекла бутылки с вином красовались в центре каждого стола. Небольшая группа музыкантов с народными инструментами должна была развлекать гостей. У ворот стояли встречающие в национальных костюмах. В замке царило оживление. На дороге уже показались автобусы с туристами.
Франсиско в камзоле цвета темного красного вина с манжетами из дорогих старинных кружев был великолепен. Казалось, что он сошел с одного из фамильных портретов, которые украшали каминный зал Каса-де-Драхо. Истинный испанский аристократ, уверенный в себе, с холодным, властным взглядом, подумала восхищенная Хейзел. Таким он и был на самом деле — Франсиско Маркес де Драхо, ее муж, последний представитель древнего рода драконов.