Хейзел погладила глубокие морщины на его лбу.
— Ты ни в чем не виноват, дорогой! — ласково прошептала она. — Я старалась скрыть свои чувства от себя самой, потому что боялась, что ты никогда не сможешь полюбить меня — такую незаметную и неуверенную в себе…
Франсиско посмотрел на нее с благодарностью и любовью:
— Ты так изменилась, что я стал сходить с ума. Тот испуганный, покорный ребенок, которого я знал, на моих глазах превратился в потрясающую женщину, которая могла постоять за себя. Каким-то женским чутьем ты разгадала мои слабые стороны, и тебе удалось наказать меня за мою гордыню и властолюбие. Ты знаешь, как меня ранить, дорогая. Но никогда больше этого не делай! Прошу тебя!
— Я никогда не причиню тебе боль, любимый! Я знаю, в прошлом у тебя были причины не доверять женщинам, но поверь мне, прошу тебя! Давай забудем обиды.
Ей показалось, что он прочитал ее мысли.
— Мать Кармен была очень красивой женщиной. — Было видно, как Франсиско рад, что они, наконец, заговорили об этом. — Но в ней не было теплоты и понимания, которые каждый мужчина ищет в женщине, если хочет связать с ней жизнь. Как только она поняла, что я не буду подчиняться ее капризам, она решила выйти замуж за моего младшего брата. Я предупреждал его, но он не хотел меня слушать. Все считали, что во мне говорит горечь отвергнутого воздыхателя. Даже дядя Гарсия так думал, хотя он хорошо меня знает и видел, что происходит. Их брак, конечно же, оказался неудачным. Мне было жаль брата, я старался помогать им деньгами, но запросы этой женщины становились все больше, и в конце концов я пришел к выводу, что поступал неправильно, стараясь облегчить их положение за свой счет. У них родился ребенок, и они должны были взять на себя ответственность за Кармен. Когда я объявил им о своем решении, они демонстративно покинули мой дом. Несколько минут спустя оба погибли в аварии.
Франсиско отвернулся. Казалось, он был уверен, что Хейзел осудит его поступок, но жена обвила его шею руками и повернула к себе его лицо.
— Я люблю тебя, Франсиско! И я верю тебе!
С глубоким вздохом облегчения он прижал ее к сердцу.
— Благодарю тебя, Хейзел! — прошептал он. — Я уже не думал, что услышу от тебя эти слова. Твои слезы растопили мое сердце, твоя любовь вернула меня к жизни! Ты необыкновенная женщина, моя милая, и ты самая редкая жемчужина в Каса-де-Драхо и на всей земле!
С этими словами он прильнул к губам Хейзел. Она мечтала об одном — чтобы этот страстный, долгий поцелуй длился вечно. Оба не знали, сколько прошло времени, когда вдруг вздрогнули, услышав осторожное покашливание. На террасу вышел дон Гарсия.