– Они до сих пор кажутся тебе такими? – спросил Бовуар.
– Нет.
– И мне тоже.
– Ваш контакт в КСРБ накопает что-нибудь еще? – спросила Лакост.
– Она обещала, но я понял, что это становится все труднее, – сказал Гамаш. – И если Фрейзер и Делорм действительно полевые агенты, то лучше дальше не копать.
До них донесся звук печатающего принтера.
– Заместитель главы КСРБ – женщина? – спросил Бовуар. – Уж не она ли ваша…
– В КСРБ много женщин, – перебил его Гамаш.
– Верно, – сказала Изабель Лакост. – Работают в канцелярии. Но чтобы добыть такую информацию, нужен кто-то высокопоставленный. Вы сказали, что общались с ней совсем недавно.
– Сегодня днем, – ответил Гамаш.
– Нет, я имею в виду до этого. Она не предлагала вам работу? Может быть, свое место после ее повышения?
– Между нами состоялся приятный обмен любезностями, не более того. Мы знакомы сто лет. Вместе работали по нескольким делам.
– Понятно, – сказала Лакост.
Бовуар внимательно слушал, глядя на своего прежнего босса. Он понимал, что из Гамаша получился бы прекрасный офицер разведки. Жан Ги подозревал, что Гамашу поступали такие предложения, может быть даже предложения высоких постов, и Гамаш сейчас обдумывает их.
Добро пожаловать в КСРБ.
Гамаш уже собирался рассказать им о своей находке в Хайуотере, но тут подошел Адам Коэн.
– У меня есть информация по Алу Лепажу, – сказал он, садясь. – Хотите, чтобы я сообщил прямо сейчас?
Лакост посмотрела на Гамаша, который движением руки предложил молодому агенту продолжать. Вид у Коэна был такой взволнованный, попридержи его – и перегорит.
– Отец Лорана не Ал Лепаж.
– Quoi?[60] – спросил Бовуар, подаваясь вперед. – Тогда кто же его отец?
– Нет, извините. Я неточно выразился. Я не имел в виду биологически…
Он понял, что ввел их в заблуждение.
– Позвольте, я попробую еще раз. Ал Лепаж – не настоящее имя. Мы разослали его отпечатки пальцев по всем канадским и американским полицейским отделениям, и, поскольку он уклонялся от призыва, мы послали запрос в Министерство обороны в Вашингтоне.
– Правильно, – сказала Лакост. – И у них ничего не нашлось на Лепажа.
– Что довольно странно, – заметил Коэн. – Лепаж признает, что он американец, уклонист от призыва. Какая-то информация о нем должна быть. Тогда я решил написать в Военно-юридическую службу. Это юридический департамент армии США в Вашингтоне. И смотрите, что я получил.
Он протянул распечатку старшему инспектору Лакост, и она начала читать, становясь с каждой минутой все мрачнее и мрачнее. Дочитав, она глубоко вздохнула, передала бумагу Бовуару и обратилась к Коэну: