– Покажи мне.
Лакост последовала за агентом к компьютеру, а Бовуар, дочитав, протянул распечатку Гамашу.
Настоящее имя Ала Лепажа было Фредерик Лоусон. Рядовой армии США.
– Не уклонист, – сказал Гамаш, глядя на Бовуара поверх очков. – Дезертир.
– Читайте-читайте, – сказал Бовуар с мрачным лицом.
Гамаш продолжил чтение. Он чувствовал, как холодеют его щеки, словно окно распахнулось и внутрь проник ледяной воздух.
– И не просто дезертир, – сказал Бовуар, когда Гамаш положил лист на стол. – Его собирались судить за участие в массовой бойне.
– Бойня в Сонгми, – сказал Гамаш. – Вы, молодые, не помните, но я знаю.
Изабель Лакост опустилась на стул и начала просматривать фотографии на компьютере Коэна. Бовуар подошел к ней, а за ним неохотно подтянулся Гамаш. Он уже видел эти фотографии, будучи молодым человеком, почти мальчишкой. Жестокие фотографии показывали в вечерних новостях в конце 1960-х. Такие вещи не забываются.
Вчетвером – три опытных офицера полиции и один новичок – они рассматривали фотографии, настолько ужасные, что осознать их было невозможно. Сотни и сотни тел. Детские оторванные конечности. Длинные черные волосы. Яркие одежды мужчин, женщин, детей, младенцев, в то утро даже не подозревавших, что приближается к ним из-за перевала.
– Ал Лепаж принимал в этом участие? – спросила Лакост.
– Фредерик Лоусон принимал, – ответил агент Коэн. – А перейдя границу, он стал Алом Лепажем.
– Он бежал не от войны, в которую не верил, а от правосудия, – сказал Бовуар.
Гамаш набрал полные легкие воздуха и выдохнул.
– Теперь мы знаем, что Ал Лепаж способен убивать детей, – заметил Бовуар.
– И что мы будем делать с этой информацией? – спросил агент Коэн у старшего инспектора Лакост.
– Пока придержим, – сказала Лакост. – Пусть закончится наше расследование. А там посмотрим, что делать.
Они вернулись к столу для совещаний, и она посмотрела на Гамаша, который слегка кивнул ей. Его обычное поведение.
– А тут что? – спросил Бовуар, читая другую распечатку.
– Это тоже я нашел, – сказал Коэн. – Вы просили меня найти завещание доктора Кутюра. Он все оставил племяннице. Тут нет никаких сомнений, но потом я задумался, что означает «всё». Все, что находится в его доме, страховой полис на двадцать тысяч долларов, небольшие накопления и сам дом. Но поиск принадлежавшей ему собственности показал, что у него была и другая недвижимость.
– Близ Трех Сосен? – спросила Лакост. – Место, где находится пушка?
– Нет. На некотором расстоянии отсюда, – сказал агент Коэн. – В местечке, которое называется Хайуотер.