— Мы и рыбы! — ответил Матусов, и они вошли следом за мужиком в его избу.
Внутренность нынешних изб даже в сравнении с теперешними была убога. Неладно сложенная печь занимала чуть не половину помещения. Трубы не было, и дым из устья стлался по избе, разъедая глаза и заставляя задыхаться. Вдоль стен стояли черные от сажи лавки, по стенам висели рыбачьи снасти, с потолочных балок свешивались сиги, треска и жирные лососи, подвешенные для сушки.
Яков с Матусовым разделись и, вынув из мешков сухари, водку и сушеное мясо, сказали мужику:
— Ну, поедим вместе. Ты рыбу давай!
Лицо мужика озарилось радостью.
— Да вы со своим добром? — весело воскликнул он. — Ну, это хорошо! А я-то отощал во как! — и, сбросив свой малахай и шапку, он, широко улыбаясь, присел к столу.
— А где хозяйка твоя?
— Баба-то? Бабу я угнал в Ситалу. Может, там хлеба достанет. С рыбой ее послал.
— А в Спасском? — спросил Яков.
— А где Спасское? — ответил мужик, махнув рукой. — Опалев спалил Спасское и острожек поставил. Теперь там солдаты да пушки. Русских ждут. У нас, почитай, у всех лодки отняли. Ну, мы и бежать! Кто куда. Мне-то некуда, так остался. Кроме того, я челн уберег… махонький.
Он замолчал и начал с жадностью есть, громко чавкая от удовольствия.
Яков переглянулся с Матусовым и спросил у мужика:
— А как звать тебя?
— Денисом звать.
— Так вот, Денис; хочешь, мы у тебя останемся? За постой по два алтына в день платить будем и, когда что, рыбачить с тобой, да за харчи особо.
— Чего же лучше-то? Живите! Только места-то у меня — эти лавки. Я с женкой на печке, а вы тут.
— И не надо иного.
— А коли швед узнает, беда! — испуганно воскликнул Денис. — Кто? что? — и сейчас в крепость.
— Да нешто здесь бывают?
— Редко, а все же шатаются тут; все нюхают, нет ли войска царева, ну, и заходят…
— Спрячемся! — ответил Яков. — Да ведь мы — такие же мужики, как и ты, рыбачим, а они солдат ищут.
— Такие же! — повторил Денис. — А по два алтына за день да харчи свои? Ну, да живите! — решительно прибавил он.
Матусов и Яков расположились в избе.
К вечеру вернулась жена Дениса с кулечком муки.
— Эй, Матреша, — радостно сказал ей Денис, — гляди, нам Господь гостей послал. И уходить теперь не надоть.
Матрена подозрительно оглядела гостей и сурово сказала:
— Беды с ними не нажить бы!
— Почему, молодка? — весело спросил Матусов. — Мы не злодеи, а свои, православные! Поживем зиму, да и уйдем.
— А швед увидит, и нам всем худо будет.
— А мы спрячемся от шведа.
— Э, все равно! Не от шведа, так от голода! — сказала Матрена, махнув рукой. — Живите…