— Если кратко, то бункер питается от секретной разработки немецких ученых того времени — атомного реактора. Система, о которой упомянул капитан, превращает этот источник энергии в тактическое оружие среднего калибра по советской классификации. Шестьдесят килотонн — подземный взрыв мощностью в три Хиросимы.
— Ага, — протянул я. — Эт-та хорошо. Есть возражения?
Возражений не было.
Кобаяси сделал приглашающий жест и развернул на полу карту. А бункерок-то, оказывается, достаточно огромный, если верить плану, подумал я, присаживаясь возле разведчика. Искоса поглядывая на изрешеченные тела суперсолдат, я ожидал предложений со стороны айна. Возиться с «демонтажем» бункера мне не хотелось, поэтому краткое сообщение о наличии здесь реактора было как бальзам на душу, восполнивший количество затраченной энергии своей волшебной силой. Осталось только найти эту установку и отдать ее в загребущие руки Аскорбина, который сидел на полу с отрешенным видом. Парень все еще переживал случившееся. Все мы еще были под властью неприятных воспоминаний, тем более эти «воспоминания» находились в нескольких метрах от нас.
Хобот, в принципе, уже пришел в относительный порядок: отошел во время краткого разговора со мной. Прислонившись к стене, он что-то записывал в блокнот. Я давно заметил, что у него есть такая привычка: если ситуация хоть чем-то его поразила, он всенепременно записывал свои ощущения в серый потрепанный блокнотик, служивший ему дневником.
— И где находится реакторная? — я обратил все свое внимание на Кобаяси.
А вот по нему и близко не скажешь, что с десяток минут назад он побывал в самой Преисподней, сражаясь с посланцами Ада за свою жизнь. Сидел, как всегда, спокойный и жевал несуществующую жвачку. Такое ощущение, что он всю жизнь готовился к такому событию, и когда оно произошло, это стало для него чем-то вроде обычной прогулки по бульвару ночного города под ручку с девушкой.
— Если верить чертежам, то нам необходимо подняться на третий уровень, — грязный палец айна указал на реакторную, где находился «аккумулятор». — Запустить его, если получится, обложить взрывчаткой, — он прикрыл веки, — и сделать ноги. Вот такая петрушка и прочий укроп.
— Хорошо, — зевнул я и, поднявшись на ноги, двинулся к сержанту. Аскорбин продолжал сидеть сгорбившись и судорожно вцепившись в цевье карабина. Возле него присел Крот и поднес к носу флягу с отвинченной крышкой. Наш чех был любитель выпить, особенно на халяву, но сейчас даже и глазом не повел, — не до этого. Он поднял на меня полный ужаса взгляд, когда я оказался возле него, и криво улыбнулся. Крот, видя все это, пожал плечами, основательно отхлебнул из фляги и завинтил крышку. «Вот такие дела, командир», — сказал капитан и задумчиво уткнулся взглядом в стену напротив. Я осторожно забрал из скрюченных пальцев сержанта карабин и передал Кроту. Напарник принял «конфискованное» оружие и отошел на несколько шагов назад, чтобы не мешать моей беседе с чехом.