Тот, кто украл Джимми, не просто украл отцовскую гитару. Он украл мое желание. Попытка играть на гитаре была бы слишком болезненным напоминанием о моем идиотизме. Поэтому я настраивал гитары, мандолины и банджо, не думая об игре. Я проводил дни и многие вечера, работая с Риггсом. В конце рабочего дня я поднимался на крышу, садился на стул и ужинал, прислушиваясь к звукам Бродвея. Но ничто не могло сравниться со звуками, которые доносились из «Раймана». Я жил над гудками, повседневными делами и головорезами нижнего мира. Когда мне хотелось покоя, я поднимался на крышу. Со своего насеста я видел не так уж много людей и был уверен, что никто из них не видит меня. В одном квартале от нас находился отель, и иногда я видел кого-нибудь, стоявшего на балконе, но по большей части мир над улицей принадлежал мне одному.
Прошло полгода. Все шло, как обычно: мы с Риггсом работали, он наблюдал, как я играю гаммы на гитаре, пытаясь выяснить неполадки в ее звучании. По мере нашего сближения я немного расслабился и иногда позволял себе наигрывать на гитаре, чтобы услышать качество звука.
Однажды он кивнул в сторону «Раймана»:
— Ты бывал на представлениях?
— Нет.
— Никогда?
— Нет, ни разу.
— Один из тех, кто выступает сегодня вечером, — мой старый клиент. Он дал мне два билета. Хочешь пойти?
У меня практически не было сменной одежды. Риггс наклонился над верстаком, поправляя инструменты.
— Я собираюсь сходить в магазин и выбрать себе несколько рубашек. Почему бы нам не закрыться пораньше и не купить тебе новую рубашку или что-нибудь в этом роде? Нельзя отправляться в главный храм музыки кантри в таком виде.
— Мне бы очень этого хотелось.
Пока мы ехали, Риггс спросил:
— Ты когда-нибудь слышал «Опри»?
— Когда я рос, мы с отцом тысячу раз слушали эту станцию.
Риггс любил читать биографии. Они бы замечательно поладили с моим отцом.
— Ты знаешь историю? — спросил он.
— Здание похоже на старую церковь.
Он поменял руку на рулевом колесе.
— Около 1890 года странствующий проповедник Сэм Джонс совершал ривайвалистские службы в передвижном шатре для простых людей, работавших на берегах реки. Парень по имени Райман был владельцем тридцати пяти пароходов, и он, как и остальные горожане, услышал про вдохновенного Джонса. Райман был абсолютным скептиком, но однажды вечером он спустился в район доков посмотреть, из-за чего поднялась такая шумиха. Что-то произошло, и он вернулся другим человеком.