– Ч-что?
Заикаясь, я откашлялась, чтобы прочистить горло.
– Мне жаль, Лив. Я встретил кое-кого.
Удивление ударило по мне, и я улыбнулась.
– Это отлично, Ричи, – искренне отвечаю я.
Моргнув, он, наконец, поворачивается ко мне лицом.
– Я не хочу ранить тебя.
– Почему ты ранишь меня?
– Потому что мы больше не сможем видеться.
– О.
Его ответ был не тем, чего я ждала, но он не огорчил меня – это сказало мне всё, что нужно.
– Дженни знает о тебе, знает, что мы встречались, и что я ждал тебя. Если честно, Лив, она помогла мне отпустить тебя.
– Отпустить меня?
Ничего не понимаю.
Ричи пожимает плечами.
– Я был влюблён в тебя, Лив, но я видел, что ты никогда не сможешь ответить мне взаимностью.
Я открываю рот, но не могу выдавить и слова.
– Когда я встретил её, я надеялся, что между нами всё ещё наладится, – произнёс Ричи, указав на пространство, разделявшее нас. – Медленно, в течение последних трёх месяцев, ей удалось пробраться в моё сердце, и я влюбился в неё… И она тоже любит меня.
Я прочистила горло.
– Это отлично.
– Надеюсь, ты понимаешь. Ей не комфортно, что мы продолжаем нашу дружбу, потому что Дженни знает, что я был в тебя влюблён.
Ричи опускает взгляд, и я потянулась к его руке, касаясь её, побуждая мужчину посмотреть в мои глаза.
– Я счастлива за тебя, и я понимаю. Будь я на её месте, наверное, чувствовала бы то же самое. Спасибо, что подвёз меня домой. Всего хорошего, Ричи, – говорю я мужчине, прежде чем убрать руку и выйти из его машины.
Ещё одна закрытая дверь в моей жизни. Мне нравилась наша ненавязчивая дружба, но я не могу винить Дженни. Я повела бы себя так же, если бы Айзек проводил время с кем-то, с кем раньше встречался. Поднимаясь по лестнице, я внезапно остановилась.
– Почему я всё ещё думаю об Айзеке-грёбаном-Джеймсе … Почему я люблю его? – тихо говорю себе.
– Потому что каждая частичка тебя понимает, что ты принадлежишь мне.
Айзек.
– И я чертовски уверен, что принадлежу тебе.
Его низкий восхитительный голос обволакивает меня прежде, чем я успеваю поднять голову и увидеть его, стоящего на вершине лестницы. Мужчина выглядит так же, как и год назад – такой же тёмный, опасный и решительный.
Я молчу, пока мы не оказываемся в моей квартире, и Айзек не возвращает меня на ноги, и только тогда мне удаётся сфокусироваться на чём-то очевидном.
– Откуда у тебя ключи от моей квартиры, чёрт возьми?
Айзек усмехнулся мне. Ублюдок. Должно быть, он увидел, что разозлил меня, хотя, возможно, эти гневные слёзы всего лишь результат эмоциональной перегрузки, зудевшей на моей коже, потому что его ухмылка сменяется грустной улыбкой.