Когда похороны закончились, мы начали спускаться к машине, но нам преградил дорогу Джеймс. Он тоже был в чёрном костюме и выглядел разъяренным.
— Кирк, у тебя хватило совести заявиться сюда, — процедил он, заставив меня вздрогнуть.
— Я знал Кенди всю её жизнь, — ровно ответил Блейн.
— Это из-за тебя она убита! — словно выплюнул Джеймс.
Блейн до боли сжал мою руку.
— Если честно, мне всё сложнее объяснить, почему ты до сих пор ещё жив?
— Кстати говоря… как жаль, что твоего друга Деннона не застрелили! — ехидно парировал Джеймс. — Но на этот раз он был в опасном положении, верно?
Блейн замахнулся, но я успела втиснуться между ними, предотвращая столкновение.
— Нет, Блейн! — вскрикнула я, пытаясь оттолкнуть его назад, но безуспешно. — Не здесь, прошу тебя!
— Лучше послушай её, — посоветовал Джеймс. — Скажи, а она спит с вами по очереди или одновременно? — Он вызывающе рассмеялся. — А может, ты тоже спишь с Денноном, как и она?
Развернувшись, я со всей силы врезала кулаком Джеймсу прямо в нос. Послышался хруст, и из носа потекла кровь. На лице Джеймса отразился шок. Он отшатнулся назад, зажав лицо рукой.
Схватив за локоть, Блейн потянул меня к машине так быстро, что я едва за ним успевала. За считанные минуты мы сели в «Ягуар» и выехали со стоянки кладбища.
Осторожно поглядывая, я пыталась понять его настроение. Казалось, он был в ярости.
— Послушай, Блейн… — осторожно начала я, стремясь извиниться. По крайней мере частично, потому что Джеймс получил по заслугам. Пусть я не могла в него выстрелить, но разбила ему нос без сожалений. Плохо только, что всё случилось на похоронах.
— Ты поразила меня, Кэт, — произнёс Блейн. — Знаешь, у тебя отличный удар правой. — Он бросил в мою сторону одобрительную усмешку.
Я рассмеялась, испытав облегчение. Значит, он не сердится.
— Получается, ты отстаивала мою честь? — поддразнил Блейн.
Обдумав его слова, я пожала плечами:
— Наверное так. Джеймс омерзителен и давно напрашивался.
— Трудно не согласиться, — поморщился Блейн. — Как твоя рука?
Я поймала себя на мысли, что пальцы жутко болят.
— Бывало и лучше, — призналась я. — Но это того стоило.
Через четверть часа, когда мы вернулись домой, Блейн провёл меня в кабинет, а потом принёс завёрнутый в полотенце лёд.
— Присядь, — сказал он, указав на диван.
Когда я послушно села, он приложил компресс к моим пальцам.
Шумно вздохнув, я решила, что в следующий раз хорошо подумаю, прежде чем размахивать кулаками. Блейн поднял голову, и наши взгляды встретились. Его глаза были стального оттенка. Дорогой костюм идеально облегал широкие плечи, а узел галстука был безупречно завязан. Ни одна прядь не выбилась из зачёсанных назад волос. Глядя на него, я понимала, что Блейн был безупречен. Когда я успела к нему привыкнуть? Когда начала воспринимать как должное в своей жизни?