Долгие дни ожидания неслись быстро, потому что я наслаждался атмосферой, в которой у жителей страны появилась надежда на светлое будущее. Гуляя по городу, даже нашел место, куда в один прекрасный день приеду жить. Его не продают, но знаю, что это место можно купить.
Я много времени посвящал подготовке к встрече и тем вопросам, которые хотел бы обсудить с Манделой. Сначала у меня были две исписанные с обеих сторон страницы вопросов, потом я ужал их до двух односторонних страниц. Наконец раздался долгожданный звонок.
– Мистер Мандела примет вас завтра в 11.00, – услышал я в телефонной трубке.
Я был готов к этой встрече. Мне пришлось ждать двадцать семь дней, что, конечно, сущая ерунда по сравнению с двадцатью семью годами, которые Мандела провел в тюрьме. К тому же я жил в очень хороших условиях, в отеле Park Hyatt. Утром предстояло решить, какую из шелковых рубашек надеть на встречу. Выбрать мне помогла Хейзел, любимая сотрудница отеля.
– Наденьте вот эту, в ней вы выглядите, как Мабида! – посоветовала она.
Мабида – это имя клана Манделы.
На встречу с Манделой я отправился вместе с известным южноафриканским бизнесменом Эриком Молоби (какое-то время он сидел в тюрьме на Роббенэйленд, где держали в камере Манделу).
Никогда в жизни не был так по-хорошему напряжен, как перед этой встречей. Я встречался с очень важными и известными людьми, но с человеком-легендой, таким, как Мандела, мне еще не удавалось увидеться. В моей жизни было всего несколько кумиров – моя мать, Майлз Дэвис и Мохаммед Али. Теперь мне предстоит встреча еще с одним – Нельсоном Манделой, и от предвкушения встречи душа словно рвалась наружу.
Личный ассистент и секретарь Манделы Зельда вошла в комнату и предупредила, что у меня есть пятнадцать минут.
Я вошел в комнату и увидел стоящего прямо, как столб, Манделу. На нем была одна из его рубашек. Он почувствовал мое волнение и, чтобы разрядить обстановку, спросил:
– Крис, а почему на тебе моя рубашка?
Я тотчас успокоился и сел напротив него. Манделе восемьдесят шесть лет, но движения у него быстрые, а тело гибкое. Я смотрел в его глаза борца за свободу, которые за долгие годы повидали людей и наблюдали разные ситуации. Он словно изучал меня: «Могу ли я верить этому человеку? Достоверна ли информация? Стоит ли все это моего времени?»
Я начал говорить. Рассказал ему о том, что американские публичные фонды вкладывают свои деньги в разные страны мира, но пока среди них нет ЮАР. Сейчас многие руководители профсоюзного движения и политики, которые в свое время выступали против финансирования американскими компаниями режима апартеида в ЮАР, заняли ведущие посты, став президентами, казначеями и попечителями пенсионных фондов. Следовательно, они в состоянии повлиять на многомиллиардные денежные потоки. По уровню темпов роста южноафриканская экономика обогнала рынки многих развивающихся стран. Совсем недавно в ЮАР отметили десятилетие окончания апартеида. Иностранный капитал можно направить на укрепление преобразований в Южной Африке, а также инвестировать в развитие экономики страны.