– Нет, – наставлял я их, – для этого нужен другой инструмент. Дай мне ножницы.
В общем, больше всего интернов уязвляло именно то, что им приходилось подчиняться мне.
– Добро пожаловать в мир Гарднера. Он здесь главный, так что слушайтесь его указаний, – недвусмысленно представлял меня доктор Эллис интернам, когда приводил их ко мне.
Если кто-либо из интернов демонстрировал мне своим поведением, что готов учиться и пробовать, я прикладывал все силы для того, чтобы человек понял и освоил материал. Но некоторые интерны наотрез отказывались воспринимать меня – об этом красноречиво свидетельствовали их мимика и жесты. В таком случае я спокойно шел к доктору Эллису.
– Ничем не смогу помочь парню по имени Стив. Не хочу с ним больше работать, – говорил я доктору. После этого я больше не видел строптивого интерна. Иногда объяснял, что конкретно меня не устраивает в поведении интерна.
– Этот Ричард не хочет слушать. Я больше не хочу тратить на него время в лаборатории, это совершенно бесполезно.
Доктор Эллис кивал. Он уважал мое мнение и знал, что я вкладываю всю душу в свою работу.
С некоторыми интернами доктора Голдштейна, специализировавшимися на сосудистой хирургии, было еще труднее. Мне приходилось постоянно призывать их быть аккуратными и напоминать слова Гари:
– Гладь ее, а не тыкай.
Раздосадованные моими замечаниями, интерны могли начать спрашивать, что я закончил и есть ли у меня основания им указывать.
– У меня нет диплома, – отвечал им я, – но я главный в этой лаборатории. Вас сюда пригласили. Вы посетители, а я здесь работник. Если хотите, чтобы я вам помог, тогда слушайте.
Иногда видел на их лицах раздражение, потому что они никогда не оказывались в ситуации, когда им указывал чернокожий. Некоторые находили в себе силы с этим смириться, а некоторые – нет. Я понял, что главное – это не воспринимать их отношение слишком близко к сердцу, как личное, равно как не стоит обольщаться по поводу того, что начальство назначило меня на позицию, дающую мне определенную власть. Я вспоминал слова матери о том, что никто не сможет отнять у тебя или дать тебе признание, если ты сам не продемонстрируешь, что это признание у тебя есть.
Перед отъездом на службу я извинился перед матерью, что не пошел учиться в колледж. Она очень хотела, чтобы я получил образование. Тогда мать удивила меня своим ответом:
– Гораздо важнее иметь диплом от бога, чем от какой угодно другой организации. Если у тебя есть диплом от бога, никакие другие дипломы не нужны.
Мать не имела в виду знание Библии или религиозность. Она имела в виду знание самого себя, а также несокрушимое понимание внутренней ценности человека. Кто угодно может оспорить диплом, квалификацию и оценки. Люди могут попытаться унизить вас и принизить вашу ценность. Однако ваш внутренний мир никто не отнимет. Это и есть собственная ценность – твой диплом, который всегда с тобой и изменить который никто не в силах. Если ты сам себя не ценишь, то тебе не помогут никакие дипломы и сертификаты. Главное – никогда не терять ощущения собственной ценности.