Вилька удивлённо посмотрела на Тео.
— Как это вреден?
— Сила мага слишком велика, а голодный жаден. Обожрётся и помрёт. Сама знаешь, что больному не дают жареного мяса, а варят бульончик, процеживают и скармливают по ложечке. Так и тут. Жизненная сила простого человека лучше усваивается, но много взять её трудно, она слишком плотно сращена с телом.
Виола от обилия новой информации замотала головой, видно, чтобы утрясти знания в мозгу, затем спросила:
— А как маги берут силу у других? Это какой-то сложный ритуал?
— Ничего сложного. Бедняга-то без сознания. Нужен только тактильный контакт. То есть соприкосновение ничем не прикрытой кожей. Он не может взять сразу много, сосёт по чуть-чуть, поэтому если сделать это однократно, то жертва даже ничего не замечает. Но имеется тонкий момент: такие старые сычи, как я, тут не годятся, из нас нашу силу только зубами и выгрызешь. Целитель меня научил нанимать на ночь больному не сиделку, а, если так можно выразиться, «лежалку». Молодую девушку. Вроде как согревать тело вместо грелки. Ничего непристойного, больной-то без сознания и обидеть девушку не в состоянии, а она даже не раздевается толком. Нужно только чтобы они прикасались друг к другу неважно чем, можно и руками. За одну ночь он много сил у девицы забрать не успеет, а ей хорошо заплатят. Если у неё есть маленький дар, вроде как у тебя, то ещё лучше. Он восполнит не только жизненные силы, но и магический потенциал. Так у него есть шанс выкарабкаться и не потерять свою магию.
Зря он думал, что за обилием слов от девочки укроется суть.
— Значит, утром я не смогла зажечь костёр потому что этот тип выпил мою магию?
— Да. И вспомни, как ты себя чувствовала. Разбитой, не так ли?
Виола обхватила свои колени, пристроила на них подбородок и замерла, глядя на пламя. Размышляла, не иначе. Минут через десять вдруг произнесла:
— Я же с ним всю ночь в обнимку. Ещё стеснялась обёртками его воспользоваться, но решилась, с бессознательным-то не страшно. Думала, он так не замёрзнет и мне теплее. Рукой придерживала, чтобы из одеяла не выпал. Жалела его. А он меня жрал? Так выходит?
Тео горестно вздохнул. Её слова не требовали ответа, поэтому он ничего не сказал, но его молчание было красноречивее слов: да, жрал. Девушка так его и поняла, поэтому снова уставилась в землю. Затем спросила:
— Если его сегодня ночью не подкормить таким образом, он ведь к утру помрёт?
Тео только махнул кудлатой головой, подтверждая: да, помрёт. Виола подняла на него свои большие, полные слёз глаза и прошептала:
— Если одна ночь, то ничего, а если много ночей подряд? Я могу умереть? Или выживу? Ведь других девушек тут нет. Но мы же не можем дать ему умереть, если есть возможность спасти?