Визит к предстоятелю прошел на удивление гладко. Переговорив с первым из попавшихся служителей, я добился того, чтобы меня проводили к жрецу, а уже с его помощью, продемонстрировав предварительно письмо с печатью посланца капитула, добрался до главы храма. Благообразный представительный мужик аристократической внешности в возрасте хорошо за сорок встретил меня в своем личном кабинете, упрятанном где-то в глубине храмовых построек. Приняв у меня из рук послание, наместник Сатара в Арленвайле придирчиво изучил печать, уточнил:
- На словах что-то велено передать?
- Нет.
- Хорошо. Брат Рунигар проводит тебя.
Ну что ж, ожидаемо. Я вышел за дверь и проследовал за молчаливым служителем по череде коридоров и лестниц в какую-то комнатушку наподобие кельи без окон, зато с топчанчиком, столом и табуреткой. Хм, как-то она подозрительно смахивает на тюремную камеру... Однако толком разгуляться моей паранойе не дали - едва я закончил осмотр своего временного пристанища и развалился на койке, собравшись с толком использовать представившуюся возможность спокойно поваляться, как в дверь моей кельи негромко постучали. Всё тот же служитель жестом предложил следовать за собой, и только что проделанный путь по тёмным коридорам повторился в обратном порядке.
Дверь кабинета с глухим стуком закрылась за моей спиной, отгораживая от внешнего мира пятисантиметровым слоем струганых досок, и предстоятель, оторвавшись от разложенных на столе бумаг, окинул меня задумчивым взглядом.
- Брат Роливер, несущий ныне бремя служения всеведущему в диких землях, презрев опасности и лишения...
Тут жрец благочестиво закатил глаза к потолку, давая мне возможность как следует проникнуться величием творившегося при моем непосредственном участии духовного подвига, после чего, вновь сфокусировав свой взгляд на моей скромной персоне, продолжил.
- Отмечает ваши выдающиеся заслуги и настоятельно просит меня снабдить вас достаточно весомыми для получения капитанского патента рекомендациями к Бодо ле Ренгу, королевскому коннетаблю. И я, смиренный служитель Сатара, не вижу причин отказывать в такой малости нашему брату, достигшему столь многого на пути выполнения священной воли капитула. Прими это, как знак нашей признательности за услуги, оказанные благочестивому делу служения всеведущему.
В подставленную ладонь лег свернутый и скрепленный храмовой печатью лист бумаги.
- Это письмо к ле Ренгу, где я прошу его от имени храма и от себя лично отнестись с пониманием к твоей скромной просьбе.
Я с недоверием покосился на клочок бумаги в своей руке. И всё? Вот так просто? А где же подвох?