— Ты помогаешь китайцам?
— Я помогаю врагам красных. Китайцы, японцы, монголы — мне все равно кто, лишь бы они были против этой оголтелой орды. Думаешь, я в восторге от Унгерна? Он зверь, кровожадный хищник… но этот зверь беспощадно рвет комиссаров. Значит, мы с ним заодно. Пока что! Скоро наши пути разойдутся…
Илья опять потянулся к ней губами, и она утонула в нем, растворилась в его любви. Страсть пожирает здравый смысл, толкает на безрассудство. Лариса никогда не теряла голову от мужчин. Но этаженщина, — так похожая на нее, — отдавалась своему возлюбленному с горестным отчаянием. Будто в последний раз!.. Как перед вечной разлукой!.. Их тела сплетались, словно две лианы, растущие из одного корня. И казалось, что разделить их невозможно.
Илья не хотел отпускать ее. Она лежала на боку, облитая золотым светом. Рядом дышал ее бог, прекрасный и неумолимый. Он губит ее! Губит себя! А она не в силах остановить его…
«Я сейчас расплачусь, — хихикнул Вернер. — Ты меня разжалобила!»
Лариса вздрогнула от его голоса, очнулась и… уперлась взглядом в бревенчатую стену. На стене висели часы, которых не было в спальне Ильи Шувалова. Кто-то остановил эти часы. Ясно, кто — смерть.
Она окончательно проснулась от мысли, что находится в доме Сазонова. Восхитительный сон оставил после себя тоскливое сожаление. За этим сном тянулся мощный энергетический след…
Она пошла по следу и очутилась перед зеркалом. Вот, что смутило ее в жилище покойника. Зеркала! Никто не удосужился занавесить их!
В мутной глубине, ограниченной овальной рамкой, мелькнула тень…
* * *
Москва — Песчаное
Приняв душ, Ренат напился чаю с пирожными, отметив, что вкус эклеров потерял свою прелесть. Начинка густовата, тесто отдавало горечью.
— Возможно, они не совсем свежие, — с этими словами он взял с собой термос и отправился в дорогу.
Мысли о Ларисе лишили его аппетита. Он крутил руль, глядя на запруженную транспортом ленту шоссе. От августовской жары плавился асфальт. «Хендей» Рената мчался наперегонки с грузовиками и маршрутными такси, которыми кишела трасса на Калугу. В салоне работал кондиционер. За окнами проносились березовые рощи, поля, речушки и дачные поселки.
Ренат приоткрыл бардачок и достал оттуда ключи от генеральского дома. Софья дала ему на раздумья неделю. «Позвоните мне, когда примете решение», — сказала она. Он пообещал не злоупотреблять ее терпением.
«Что ты надеешься там раскопать? — посмеивался над ним внутренний оппонент. — Зачем тебе понадобились ключи, если и без них можно попасть на недостроенную дачу? Ты уже побывал везде, где хотел! И каков результат? Шишка на голове и больше ничего?»