– Что это такое? Кто мне объяснит?
Рыцарь был вне себя от ярости. Получив вчера от его милости, графа Рурского, приказ выдвигаться с отрядом сюда, он никак не ожидал, что в первую же ночь будет атакован. Да еще и голыми людьми. Ну ладно гоблины! К ним даже как то привыкли. Но люди? Голые?
– Мы не знаем, милорд. Похожи на людей. Быстрые, сильные, некоторые владели личной магией. Крайне живучие, раны, смертельные для людей, их не убивали, – полусотник стоял перед сидевшим рыцарем, – Всех кого мы достали, я приказал изрубить на мелкие куски и сжечь. Господин маг мое решение одобрил.
– Скольких мы убили?
– Пятерых. И всех остальных поранили.
– Наши потери?
Рыцарь задал самый неудобный для офицера вопрос. Дисциплина в его полусотне всегда была низкой, и столь неудачный поход опустил ее еще ниже. Во время самого боя было потеряно лишь четверо солдат, что можно было считать хорошим результатом, но дебилы, бросившиеся в погоню за бежавшими, сделали ночную победу не самой приятной.
– Шестерых, милорд. Четверых во время боя и еще двое бросились в лес в погоню и не вернулись. Как только рассвело, я приказал организовать поиски. Никаких следов. Хотя на кромке леса было много разных отпечатков – и от обутых, и от голых ног.
Полусотник предпочел не докладывать, что были и другие следы. Кто-то явно маскировал их, но при желании можно было проследовать по ним. Вот только лезть в чащу леса и рисковать своей шеей, чтобы выяснить, кто были эти странные нападающие, он совсем не хотел. В этих лесах водилось много всякого, не зря же они назывались Проклятыми.
– Значит там были и другие люди, нормальные? – рыцарь встал.
– Верно, милорд. Один такой даже был среди нападавших. И был вооружен мечом.
– Неужели элурцы?
– Осмелюсь заметить милорд, что это не похоже на элурцев.
– Верно. А еще где-то здесь пропал десяток разведчиков на днях… Сколько всего было нападавших?
– Мы насчитали двадцать два существа, милорд.
– Надо отправить послание графу. Обеспечьте охрану лагеря, полусотник. И ради Всесветлого, наведите порядок в отряде. Долго покрывать ваши делишки я не буду, нам скоро в бой!
Офицер лишь склонил голову, показывая, что все понял.