– Не боись, Стрелок на то и стрелок, чтоб стрелять метко и не путать цели. Ты же не рядом стоял.
– Ты больше так не свисти, – на всякий случай предупредил девочку побледневший безопасник, ранее задававший вопросы.
– Ладно, не буду, – пообещала Алиса и спросила: – Так подвезёте меня? А то мне всё там обойти, долго получится, да и книги нести тяжело, а у вас машина даром простаивает. Вы же всё равно должны за мной наблюдать. Вам, наверное, сказали – глаз с неё не спускать! А если я буду у вас в машине, то буду всё время на виду, а если ещё и мою сумку возьмёте, то точно никуда не денусь.
Безопасники растерянно переглянулись, они действительно получили приказ – скрытно наблюдать за девочкой. Скрытно! А если она сидит рядом в машине, то о какой скрытности может идти речь? Полицейских сложившаяся ситуация развеселила, и они стали сотрудникам ГУГАБ давать советы:
– Если на сидящего рядом смотреть краем глаза, то это можно считать скрытным наблюдением.
– А самый лучший способ не потерять объект тайного за ним наблюдения, это нести сумку того, за кем следишь. И чтоб не спугнуть объект наблюдения – не надо громко топать!
– Да! И кряхтеть громко не надо! Сумка не очень тяжёлая будет? А то, сама понимаешь, без кряхтения не обойдётся, и выдадут себя наши доблестные безопасники! – произнёс полицейский, обращаясь к Алисе, он и его товарищ ещё долго подобным образом насмехались над агентами ГУГАБ, довольные тем, что им не приказано наблюдать непосредственно за Алисой. Безопасники не раздумывали долго, посовещавшись, они решили, что один из них будет наблюдать за монастырём, а второй, скрытно следить за Алисой, катая её по городу на служебной машине. Обрадовавшаяся девочка предложила незаметно записывать разговоры, что она будет вести со всеми, с кем будет встречаться. Безопасник так и поступил. В этих разговорах ничего интересного не было: о чём таком секретном можно говорить с поставщиками продуктов, с продавцом в книжном магазина и в библиотеке? Секретного не было, но сама запись была высшего качества, ведь микрофон, хотя и незаметный, был размещён непосредственно перед говорящим. Такого редко, да что там редко, никогда не удаётся добиться при оперативной работе, а именно скрытой слежке. После прослушивания начальством этих записей оба агента были удостоены похвалы и премированы за отличную работу. С тех пор эти агенты катали Алису по городу, ведя за ней скрытое наблюдение и производя тайную запись её разговоров. Ещё Алиса упросила мать Марию пустить агентов ГУГАБ (полицейских тоже), в сторожку при въезде в монастырь, ведь уже была осень и на улице стало холодно. Вот так агенты с полицейскими и осуществляли тайное наблюдение за монастырём и Алисой. Начальник четвёртого полицейского департамента об этом знала, но виду не подавала. Догадывался (а может, тоже знал) и начальник первого, только шеф агентов ГУГАБ оставался в неведении, продолжая восхищаться умелой работой своих сотрудников. От местного (и не только местного) криминалитета не укрылся полицейский пост у монастыря Святой Матери Терезы, да и поездки Алисы тоже. Были сделаны соответствующие выводы: монастырь и школа при нём находятся не только под опекой Стрелка, но и полиции со спецслужбой, а с ними связываться – себе дороже! Кроме того, многие решили, что девочка завербована полицией, а то и всесильной ГУГАБ, получается, что тронуть её – обратить на себя внимание этих служб. Поэтому Алису тронуть боялись, хотя и подозревали, что она как-то связана с исчезновением воровского общака.