По коридору загрохотали сапоги. Инеж рванула вперед, чтобы предупредить об опасности, но один из стражников быстро зажал ей рот и схватил крепче, потому что она продолжала дергаться в его руках.
Дверь распахнулась. Тридцать охранников подняли винтовки и взвели тридцать курков. Мальчик в дверном проеме отпрянул и побледнел, его вьющиеся каштановые волосы топорщились во все стороны. На нем была красная с золотом ливрея Ван Эка.
– Я… господин Ван Эк… – с трудом произнес он и поднял руки, защищаясь.
– Опустите оружие! – приказал купец страже. – В чем дело?
Мальчишка сглотнул.
– Сэр, ваш домик на озере. Они подошли с воды.
Ван Эк встал, опрокинув свой стул на пол.
– Элис…
– Они похитили ее час назад.
Элис. Хорошенькая беременная жена Яна Ван Эка. Инеж почувствовала искру надежды, но быстро затоптала ее, боясь поверить в чудо.
– Они убили одного из охранников, а остальных связали и бросили в кладовой, – продолжал мальчик, пытаясь отдышаться. – На столе лежала записка.
– Неси ее сюда! – рявкнул Ван Эк. Мальчишка прошел по проходу, и купец вырвал записку из его рук.
– Что там… что там написано? – спросил Бажан. Его голос дрожал. Похоже, Инеж не ошиблась насчет Элис и ее учителя музыки.
Ван Эк влепил ему пощечину.
– Если я узнаю, что ты с этим как-то связан…
– Нет! – воскликнул Бажан. – Я ничего не знал! Я следовал вашим приказам!
Купец сжал записку в кулаке, но Инеж удалось разглядеть слова, написанные угловатым, неповторимым почерком Каза: «Завтра в полдень. Гудмедбридж. С ее кинжалами».
– На записке лежало это, – мальчик полез в карман и вытащил булавку для галстука – крупный рубин, обрамленный золотыми лавровыми листьями. Каз украл ее у Ван Эка, когда их только наняли для работы в Ледовом Дворе. У Инеж не было возможности продать ее прежде, чем они покинули Кеттердам. Должно быть, Каз снова заполучил ее в свои руки.
– Бреккер! – прорычал Ван Эк напряженным от ярости голосом.
Инеж ничего не могла с собой поделать. Она начала смеяться.
Ван Эк отвесил ей оплеуху. Затем схватил девушку за тунику и потряс ее с такой силой, что у нее захрустели кости.
– Бреккер думает, что мы все еще играем в игру, не так ли? Она моя жена! Она вынашивает моего наследника!
Инеж залилась смехом пуще прежнего, все ужасы прошлой недели поднимались по ее груди головокружительными волнами. Ей вряд ли удалось бы остановиться, даже если бы она захотела.
– И вам хватило дурости рассказать об этом Казу на Вельгелюке.
– Мне попросить Франке принести молоток и показать тебе, насколько я серьезен?
– Господин Ван Эк! – обратился к нему Бажан с мольбой в голосе.