Да еще сон… странный такой. Миримэ, Вулкан и какой-то извращенец, который следил за ними…
Ну спасибо, Рилл!
«Пожалуйста! Я знал, что тебе понравится!»
Саша вздрогнула от неожиданности.
«Не дергайся так! Разбудишь! – насмешливо предупредил нахал. – А вы так чудесно смотритесь, просто картина маслом! Так весело было вчера за вами следить!»
Саша осторожно приоткрыла глаза.
Подушки, за ними довольная физиономия Рилла.
– Приятного пробуждения! – прошептал нахал и, издевательски улыбнувшись, исчез.
Ешкин кот! Вот зараза!
Саша, стараясь особо не шевелиться, пыталась понять свое положение.
Итак, позиция та же, что и прошлым утром – Золушка на принце.
Гм. Почти та же.
Теперь они на ложе из шкур… в шатре. И «Золушка» в обеих туфлях, в коротком платьице-майке, довольно широком и уж очень напоминающем то, что вчера было на дочери орка, с перстнем Дана на пальце и кучей косичек на голове.
Блин! Кажется, ее злобно любимое белье в лошадку исчезло! Зато появилось нечто по ощущениям напоминающее мужские семейные трусы.
Без паники!
Что там с «принцем»?
Хм. На голове топорщатся короткие косички. Это ж какому сумасшедшему стилисту они вчера попались? Голый по пояс, крепко так ее обнимает, прижимает к груди, как родную… Не страшно, она уже почти привыкла!
Черт?..
А почему на Дане юбка?
Нет, она ничего не имеет против мускулистых, в меру волосатых мужских ног. Но почему одна из них плотно придавливает ее несчастную конечность к шкуре?
Ну и поза у них с Даном… теперь ясно чего Рилл веселился – просто влюбленные голубки после бурной ночи… в исполнении стыдливого художника.
Спокойно! Прости, дорогая истерика, но не до тебя! Тихо закрываем глазки и быстренько вспоминаем, что делали вчера вечером.
Вроде бы ничего такого, что могло привести к столь эксцентричному пробуждению.
После представления, разыгранного перед Ойр – так, оказывается, звали дочку орка, – Дан ушел с Фаргом (шаманом с перьями в косицах). Даже не дал сказать, все, что она думает о своем «замужестве» и «муже» в частности. Спустя короткое время к ним в шатер отправился и Ниэль.
Вернулись оба мрачнее тучи.
Ниэль в едва затянувшихся порезах, Дан в юбке! Вулканец что-то пробурчал про боевую ипостась и блуждания по лабиринтам памяти некоторых несдержанных эльфов!
Через минуту жизнерадостность эльфа взяла верх, и он оптимистично так сообщил, что его пытался убить собственный отец, но это было давно! Жуть! Затем заявил – теперь ни за что на свете учебу не бросит, ведь ему нужно снять с себя проклятье! Прозвучало это как обещание конца света, не меньше!