— Обещаешь, мамочка? — она озабоченно оглянулась через плечо.
— Обещаю.
* * *
— Мамочка… — через несколько минут тоненький голосок Мики позвал ее.
— Я здесь, малышка, — Каллен отошел в сторону, позволяя Лизе занять его место.
— Мамочка, знаешь, а Грим — Король, — Лиза улыбнулась. Ее дочери были очарованы Гримом, так же как и она.
— Да, детка, я знала это, — Мики неуверенно посмотрела на Грима, а потом прошептала маме на ухо. Борясь со смехом, Лиза посмотрела на нее сверху вниз. — Почему бы тебе не спросить у него?
— Что ты хочешь знать, малышка? — спросил Грим, наслаждаясь искрой в глазах Лизы.
— Ты был когда-то лягушкой? — Лиза засмеялась над потрясенным выражением лица Грима.
— Лягушка превратилась в принца, Мики, а не в Короля, — наставительно сообщила Карли своей младшей сестре.
— Какая разница? — возразила Микки, и настала очередь Карли выглядеть смущенной.
— Принц — это сын Короля, — рассказала им Лиза, заканчивая спор до его начала.
— О… — произнесли девочки в унисон.
Каллен и Грим одновременно находились в замешательстве и были очарованы разговором самок. Они никогда не видели взаимодействие семьи женщин до этого, по сути, они никогда не знали, что такое семья.
— Что вы скажете Каллену, дети? — спросила Лиза.
— Спасибо, Каллен, — снова вместе произнесли малышки.
— Всегда пожалуйста, — он посмотрел на Грима. — Вы действительно благословлены, мой Король.
— Я думаю, что все мы, Каллен, — скрестив руки, Грим обнаружил, что улыбался.
* * *
Остальная часть дня быстро прошла в разговорах с девочками, они сравнивали их новые знания, и Грим терпеливо отвечал на их бесконечные вопросы. Он был поражен тем, как работал их ум. Они смотрели на вещи иначе, чем торнианцы, или это просто их самки? Он понял, что не хотел уходить, когда пришло время, чтобы скорректировать курс дальнейшего полета. Пообещав вернуться в скором времени, он ушел, закрыв за собой дверь.
— Хорошо девочки, достаточно, — сказала Лиза некоторое время спустя.
— Но мамочка!
— Нет, Карли, пока не попробуешь бокбок (прим. еда по типу бутербродов), ты не можешь сказать, что это лучше, чем бутерброд с желе и арахисовым маслом, и Мики, ты не можешь сказать, что бутерброд с желе и арахисовым маслом лучше, чем бокбок. Теперь пришло время для душа, обе, в душ.
— Да, мам, — сразу же согласились они, но Лиза знала, что они будут продолжать свои споры в душе.
Такова жизнь матери-одиночки. Положив голову на спинку дивана, девушка нахмурилась, это то, кем она была? Мать-одиночка? Но теперь у нее есть Грим! Он согласился с тем, чтобы принять и защитить ее девочек. Теперь Лиза понимала, что сделала его отцом своих детей, или манно, как говорили торнианцы, но что это значило для него? У самок была власть среди торнианцев. Будет ли он заботиться только о том, что они могут сделать для него, какую пользу принесут ему, ведь именно так действовал Питер. Или Грим действительно полюбит их, как своих собственных? И желает только того, что будет лучше для них?