Он говорил спокойно и уверенно, небрежным тоном человека, ощущающего за собой нешуточную силу. Нисколечко не притворялся, воображал себя самого серьезным профессионалом, за которым стоит вся мощь государства – вот только вывеска была другая.
– Тони, ты и в самом деле будешь мне тут вкручивать, что вы, банда вонючая, способны серьезно обидеть мальчиков из Лэнгли? Ну, брось, не настолько ты крут... Это мы при необходимости вас всех развесим по пальмам, ты понял, ублюдок? – Мазур наклонился вперед и с ничуть не наигранной злобой пнул лежащего под ребра. – Это от нас вы будете бегать всю сознательную жизнь, что ты, что Ричард... Сидеть будете, как крысы в норе...
– Что ты хочешь? – после короткого молчания спросил Тони. Судя по его виду, он принял навязанную Мазуром легенду – потому что она крайне походила на правду. При всем своем уме и житейской опытности этот хмырь не мог доискаться до реального положения дел: Советский Союз и тамошний спецназ для него были чисто отвлеченными понятиями, не входившими в круг повседневных забот. Точно так же, как для Мазура – торговцы наркотой, пока жизнь не свела с ними вплотную...
– Ты все понял, недоносок? – спросил Мазур тем же хозяйским, нагло-уверенным тоном. – Я бы вас всех пришил к чертовой матери, но останавливают меня чисто практические соображения. Операция еще не закончена, и мне категорически велено не привлекать к себе внимания. Я, знаешь ли, привык добросовестно выполнять приказы, у нас без этого нельзя. Иначе с превеликим удовольствием поджег бы это гнездо, чтобы вы все тут изжарились... Но ты не думай, Тони, что счастливо отделался. Уж если попал к нам в руки, мы тебя в жизни не выпустим... Чуть погодя, совсем скоро, к тебе придут другие. Расскажут, чего от тебя хотят, и ты будешь выполнять все, как робот, – потому что с Лэнгли шутить опасно, особенно таким типам, как ты. Стоит пальцем шевельнуть – и ты схватишь парочку пожизненных... А прятаться от нас бесполезно даже в Антарктиде. Так что всего хорошего, Тони. Лежи и думай о приятном. Вы все – мальчики с большим жизненным опытом, и не думаю, что вы так и будете валяться связанными, пока не сдохнете от голода и жажды... Рано или поздно распутаетесь – подозреваю, через сутки-другие, но, скажу тебе по совести, меня не волнуют ваши переживания... Захотите жить – распутаетесь. В крайнем случае, можно выкатиться на улицу и орать, призывая на помощь. Выставляя себя, скажем, жертвой грабителей. Вдруг да найдется такой дурак, что поверит. Всего наилучшего, Тони! Ты, главное, запомни, что совсем скоро к тебе обязательно придет кто-то от нас, и всю оставшуюся жизнь готовься танцевать под нашу музыку... Пока, скотина!