Рон снова замолчал, а Марк продолжал спорить с собой. Он знал, что не имеет права нарушать обещания, данного Нэнси; но он должен быть честен по отношению к себе самому.
Марк так сильно сжал стакан, что его пальцы побелели. Его трясло от собственной нерешительности.
Сколько он себя помнил, египтология всегда была для него самым главным.
Марк Дэвисон родился в Бейкерсфилде, в семье фермера. Оттуда его отец, грубый, огромного роста мужчина, перевез свою жену и четырех сыновей на север Калифорнии, так что им снова пришлось собирать урожай, который здесь к этому времени еще только поспел. В юности Марк никогда не перечил отцу, он относился к нему с благоговением, к которому примешивалась глубокая ненависть. Уже в возрасте пяти лет, работая согнувшись под палящим солнцем на поле Салинеса, где он вместе с отцом и тремя братьями собирал артишоки, Марк понял, что рожден для лучшей доли. Он не знал, как появилась у него любовь к древностям, но он не мог вспомнить ни одного дня, когда бы ему не приходилось копаться в земле. Поначалу Марку приходилось туго, так как отец презирал образование и его семья никогда не задерживалась настолько долго на одном месте, чтобы Марк мог окончить там хотя бы один учебный год. Но время шло, и Георг Дэвисон стал жертвой собственного многолетнего пьянства. И когда старшие братья один за другим покинули дом, оставив Марка одного с вечно пьяным отцом и изможденной матерью, им овладело отчаянное желание чего-то добиться в этой жизни. Он подрабатывал на бензоколонках и ходил в вечернюю школу. Он подал заявку на стипендию в Чикагский университет и сразу же получил ее. Один из профессоров — из тех, что обладают особым чутьем и умением увлекать других, — пробудил в нем почти болезненную страсть к Древнему Египту. Ему пришлось многим пожертвовать ради осуществления своей мечты, он подрабатывал в двух местах, использовал каждую свободную минуту, чтобы заниматься и писать свою диссертацию, которую он защитил в двадцать пять лет. Свободный стиль жизни его поколения едва ли коснулся Марка, он с головой ушел в египтологию и, полагаясь только на себя, упорно боролся за место на академической лестнице. С детских лет он привык жить в стесненных условиях и довольствоваться малым, и теперь эта привычка помогала ему держаться на плаву. Все годы учебы и лишений он ждал именно этого момента… Марк внезапно повернулся и заявил:
— Рон, я приму это предложение.
— А как же Нэнси?
Марк нервно крутил в руках стакан. Он знал, это означало бы потерять ее.
— Не знаю. Надеюсь, что она поймет. Рон, эта гробница существует, и она принадлежит мне.