— Послушайте, выдохнул Аргон и отступил назад. Нам незачем с вами воевать. Я здесь, потому что впервые Дамнум и Вудстоун связывает нечто важное.
— И что же это за «нечто»?
— Ненависть.
Вольфман знал, что жители Долины Ветров не только хитрые воры, но и хорошие воины. Их не нужно учить держать в руках меч. Им не нужно объяснять, как прикрывать тыл. В сражении против Алмана Многолетнего они достойные союзники. И то, что они стояли перед ним, было безмерной удачей. Пусть даже их предводитель раздражал, и его хотелось заковать в кандалы. Король успокаивал себя тем, что летающие люди, наверное, не умели вести себя иначе. Не зря их считали дикарями, и старались не иметь с ними дел.
Вольфман открыл было рот, чтобы спросить у сына Эстофа о количестве человек в его подчинении, как вдруг двери за его спиной распахнулись.
Послышался стук женских каблуков. Шуршание подола о каменные плиты.
Король обернулся и увидел свою супругу, шедшую по залу с опущенной головой. В ее глазах пылало недовольство. Она все никак не могла справиться с пышной юбкой, и ее ноги цеплялись за атласные края. Девушка знала, что должна была идти с выпрямленной спиной и вздернутым подбородок, но она боялась споткнуться и упасть прямо перед гостями. Когда перед ней оказался стол, она выпрямилась и посмотрела на мужа.
— Я прошу прощения.
— Ничего страшного. Вольфман стремительно поднялся. Ты как раз вовремя.
— Вовремя? Я не хотела мешать, но потом ваша матушка… девушка замолчала.
Она взглянула на гостей, стоящих в центре малого зала, и пропустила беспощадный удар по самому сердцу. Она застыла, а рыжеволосый сильф ступил вперед и прохрипел:
— Эльба?
Девушка вдруг почувствовала тяжесть металлических оков на своей шее. Она вдруг вновь очутилась в огромном шатре, обдуваемом северным ветром. Эльба в растерянности посмотрела в знакомые, зеленые глаза незнакомца и отступила назад; ее рука прижалась к груди и сомкнулась в побледневший кулак, а колени предательски задрожали.
Вольфман положил ладонь на плечо супруги.
— Что с тобой? Вы знакомы?
— Да. Эльба перевела взгляд на второго юношу. Его огромные глаза светились искренним изумлением, а губы слегка приоткрылись. Они…
— Что?
— Они спасли мою сестру. Вы ведь спасли ее?
Аргон едва мог говорить. Он надеялся, что девушка спаслась, но в глубине души не верил своим же мыслям. Они оставили ее одну против десятка яростных дикарей: какие у нее были шансы? Сколько Богов должно было встать на ее сторону? Но она стояла перед ним. Живая. Восхитительная. Жена Вольфмана Барлотомея. Королева Станхенга.