— З ачем Алману идти на такие уловки?
— Он пытается избежать сражения.
— Что? Прыснул Ксеон. Алман Многолетний избегает кровопролития?
— Тут дело не в его жестокости. Я думаю, он переоценил свои возможности, и теперь он понимает, что он может потерпеть поражение. Несколько месяцев назад Вольфман еле передвигался по замку, а сейчас он собрал целую армию.
— Звучит так, будто ты им восхищаешься.
— Нет. Но, возможно, я должен его уважать.
— Отлично. Только не переусердствуй. Ксеон посмотрел на сгорбленного друга, на то, как тот прижимал к груди дрожащими пальцами окровавленные лоскуты рубахи, и не удержался от горькой усмешки. Ты паршиво выглядишь, трясешься, как пес.
— Я и не думал, что бывает так… больно. Аргон озадачено хмыкнул. Мы столько времени провели в сражениях, но ведь на поле боя ни разу не выходили… чем мы вообще занимались?
— Воровали.
— Сейчас в это слабо верится.
— Послушай, юноша ступил вперед, и предводитель посмотрел на него через плечо, есть кое-что еще, что я должен тебе рассказать. Вряд ли тебе это понравится. Аргон не ответил, и тогда Ксеон нехотя продолжил. Хуракан пробрался в архив Станхенга. И да, я сказал ему, что он олух, но ко мне он слабо прислушивается.
— Он нашел что-то важное?
— Он нашел перепись визирей Вудстоуна и Халассана, в которой говорилось, что у Лаохесана Опаленного был внебрачный ребенок. Сын, как считает Хуракан.
— Почему именно сын?
— Его имя осталось в секрете. Об этом спроси у старика, он пояснит лучше, чем я.
— Но… Аргон настороженно нахмурил брови. Лаохесан жил сотню лет назад. Что нам до его отпрысков? Или ты считаешь, что…
Вопрос предводителя повис в воздухе, и Ксеон не торопился на него отвечать.
Д рузья уставились друг на друга, словно играя в гляделки, вот только никому из них не хотелось соревноваться. Аргон стиснул зубы и через боль поднялся с кровати.
— Наследник Лаохесана Опаленного жив? Ты, должно быть, шутишь.
— Я предполагаю.
— Но с чего ты взял?
— А ты помнишь слова змеиных жриц? Помнишь их предсказание? Ксеон вытянул шею и всплеснул руками. Я в совпадения не верю. Они ведь говорили про потерянного наследника, а теперь мы узнаем, что у огненного тирана был сынок.
— Это безумие. Стихия огня погибла вместе с Лаохесаном.
— Откуда ты знаешь?
— Это… Аргон выдохнул и пожал плечами. Это все знают.
— Но все могут ошибаться.
— Я должен подумать. Юноша отвернулся и надавил пальцами на виски. Голова так и норовила взорваться на тысячи частей. Если Ксеон прав, им нужно отыскать последнего оставшегося в живых сана, контролирующего огонь.
Но разве не огонь они пытались победить?