— О, Боги, прошептала она.
В оздух застрял в горле. Перед Эльбой оказалось длинное болото. Будто бы коридор, оно тянулось к скалистой плите с окровавленными отпечатками человеческих рук. Болото шевелилось, над его поверхностью появлялись змеиные хвосты и выгнутые спины, болото кишело змеями. Они шипели, выплывая на берег, и скользили по ногам девушки.
«Иди к нам», потребовал женский голос. Эльба подняла дрожащий подбородок и увидела, как из тени к ней тянется костлявая рука. Она заманивала девушку вперед, туда, к каменной плите. Рука с длинными, черными когтями звала ее за собой.
«Иди к нам, Эльба, иди».
Голова нимфы закружилась, мир предательски перевернулся. Но Эльба должна была идти дальше, несмотря на то, что ей было жутко страшно. Она должна была идти к своим предкам, потому что она дочь Атолла Полуночного, речного вождя. Девушка спустилась по пояс в болото и почувствовала, как по ее ногам поползли десятки склизких змей. Одна из них выплыла на поверхность, поднялась по руке нимфы и коснулась ее угольных волос. Змеиный хвост прочертил ледяную линию возле глаз девушки, а потом исчез где-то под ее одеянием. Эльба стиснула зубы так крепко, что челюсть зазвенела, но она не плакала и не жаловалась. Она лишь отрывисто дышала, наблюдая за костлявой рукой. А где-то там, за сплетенной аркой из лиан, народ Дор-Валхерена распевал ее имя.
Эльбе казалось, что она до сих пор его слышит.
«Иди к нам». Девушка заметила, как сбоку над водой показался толстый, зеленый хвост, испещренный маленькими желтыми чешуйками. В существование таких огромных змей Эльба раньше даже не верила. Кто же обитал в этих болотах? Для кого они являлись родным домом?
Девушка приблизилась к противоположному берегу. Вода скатывалась по ее тунике, как и змеи сползали с ее плеч, туловища, ног. Эльба ступила на твердую землю и наконец-то увидела женщину с костлявой рукой: она стояла там, рядом с каменной плитой, ее лицо все еще было в тени. Однако едва Эльба открыла рот, жрица ринулась к ней и вцепилась в ее запястье, точно атакующая кобра. Белая, потрескавшаяся кожа змеиной ведьмы не была похожа на человеческую. Из трещин лилась черная слизь.
— Эльба! — Рявкнула жрица. У нее были отвратительные острые клыки вместо зубов. Глаза ярко-желтые. Ведьма взмахнула толстыми, острыми когтями, и на ладони девушки появились глубокие царапины. Давай! Зарычала жрица. Живей!
Ее голос был похож на утробный рык. Из пасти несло гнилым мясом. Эльба дышала так медленно, что боялась свалиться в обморок, но она все же послушно приложила руку к каменной плите и оставила свой кровавый отпечаток рядом с десятками других рук.