– Н-да, – потупилась я, нервно поправляя рукав. – Замечательное сравнение. – Полюбопытствовала: – А вы когда Миримэ догоните, то что делать будете?
– Женюсь! – прижал руки к сердцу агент. – Как есть женюсь! – Поклялся: – Чтоб мне всю жизнь только ногами ходить!
– Тогда я вам дам один совет, – хмыкнула я. – Попросите у Коррадо его собачек на время. Так, как они любят эльфов, их не любит никто! И постарайтесь любить Миримэ не в лесу!
– Благодарю, княгиня, – склонился передо мной в низком поклоне Златан. – Вы уже приблизили мое счастье!
– Главное, – пробормотала я в смущении, – чтобы я не приблизила вашу смерть.
– Разрешите идти, ваше сиятельство? – поклонился диэр уже князю. – Я готов приступить к выполнению задания!
– Иди, – кивнул Ладомир. И секретный полевой агент рассыпался серебристой поземкой.
– Главное, – мстительно прищурилась я, – чтобы Миримэ не стала тяжелой, как угол дома, горячей, словно утюг, и взрывоопасной, как ядерная бомба…
– И от моего агента не забеременела вне брака, – думая о чем-то своем, высказался Ладомир. А я им в это время как раз тихонько любовалась. Высокие скулы, чистый лоб, необыкновенные золотые глаза…
Кто-то неподалеку весело хихикнул. По яблочной аллее эхом разнеслись другие смешки.
Я поперхнулась и зашлась кашлем. У кого что болит, тот о том и говорит! И везде чужие уши.
– Леля, – бережно приподнял мой подбородок муж, – прежде чем мы отсюда уйдем, я хочу тебе сказать следующее… – Он глубоко вдохнул, словно пловец перед тем, как нырнуть на большую глубину. Я положила руку ему на грудь. – Я понял одну вещь – нельзя лишать человека выбора.
Ага, а сам стоит с помертвевшим лицом!
– Но ты… но я…
Золотоглазый перебил меня. Глядя мне в глаза, с заметной тревогой мой любимый мужчина произнес:
– Я хочу, чтобы ты сама решила – пойдешь ли ты со мной или вернешься в свой мир. – Долгий вздох. – Что бы ты ни выбрала, я подчинюсь твоему решению и позабочусь о нашем ребенке, – внушительно и твердо, но на грани скрытого отчаяния закончил свою речь.
– Так спроси меня, – закусила я губу, чтобы не опошлить такой романтический момент приобретенным здоровым цинизмом. В ушах звенело тонко-тонко, перед глазами стоял розовый туман, ага, тот самый, который любовный…
– Что ты выбираешь, Леля? – тихо спросил меня побледневший муж, отводя руки себе за спину и конвульсивно напрягая челюсть.
Неужели я такой монстр жуткий, что диэру от пары моих слов становится страшно? Да я уже сама себя боюсь!
– Я выбираю тебя, – честно ответила я, не отводя взгляда. – Я всегда буду выбирать тебя, любимый. – Прижалась к его груди, где гулко и часто билось сердце, и попросила: – Пойдем домой, родной.