– Спасибо за предупреждение, – благодарно кивнула я, вновь поворачиваясь к брюнетке. – А о чем… – Стул рядом был пуст. Я растерянно посмотрела на Милоса. – А где она?
– Лили такая непостоянная, – пожал плечами испанец, подавая мне руку. – Давай провожу до номера, уже поздно. А завтра у тебя тяжелый день.
– Откуда ты знаешь? – Я уже во всем была готова видеть намеки.
– Как откуда? – изумленно уставился на меня собеседник: – Ты хочешь сказать, что проснуться в номере с тремя похмельными мужиками – это легко?
Я поежилась только от одной мысли об этом. И приуныла. Вот что я с ними буду делать? Нет, если они проснутся не раньше десяти утра, то хорошо. Бары уже откроют и можно будет выдать успокоительное. А если раньше? Тут я вспомнила, что у меня в номере все еще стоял презент от отеля в виде трех бутылок спиртного, да еще и на самом видном месте.
– Я пошла! – подхватилась в надежде, что неприкосновенный запас все же еще не тронут, потому что иначе тронусь я.
– Проводить? – поднялся за мной Милос, чуть пошатнувшись.
– Не надо, – отказалась я, не желая вешать себе на шею еще и четвертого. И уже на бегу: – Спасибо большое за помощь!
– Всегда пожалуйста, дорогая, – донесло до меня легким бризом, пахнувшим морем.
Первое, обо что я споткнулась в номере, был Лелик, свернувшийся трогательным клубочком у порога. Приложив воистину титанические усилия и в состоянии стресса сдвинув дверь на ширину своего тела, я все же просочилась внутрь и поняла… Вот оно, счастье!
Лелигриэль испускал алкогольные пары около порога. Болисиэлю понравился душ, где он и видел свои кошмары, сжимая в руках шланг. Ноги Магриэля свешивались из ванны, и оттуда же доносились звучный храп и постанывание.
Заначка оказалась нетронутой, и я совершила благое дело, подложив каждому по бутылке «горюче-смазочной смеси» и еще по одной с минералкой под бок, и отправилась спать, получив всю кровать в свое распоряжение. И только я, кажется, сомкнула усталые глаза…
– Лелечка! – дохнули надо мной выхлопом ядреных паров бесплатных коктейлей. – Ты бы не могла…
– Не могла, – категорично отрезала я и повернулась на другой бок, не открывая глаз.
– Лелечка! – страдающий голос с другой стороны. – И все же, ты бы не могла…
– Нет! – отказалась я от всего, даже если это много-много денег, переворачиваясь на спину.
– Леля! – Теперь меня атаковали сверху. – И все же…
На этих словах я открыла один глаз, рассмотрела мученическую физиономию Маголика, нависшую надо мной со скорбью двух миров, перекрестилась и выдала:
– Изыди, ушастая чума! – снова пытаясь уснуть.