Вызванная тут же домохозяйка, сообщила, что тоже не видела Марсель со вчерашнего дня. Валерия проводила нас в спальню француженки. Это была большая невзрачная комната с классической мебелью. Только широкие полукруглые окна придавали ей некий шарм. Там был изрядный хаос. На широкой кровати и на полу валялись вещи, шкаф открыт и из его недр высыпалось несколько сумок.
— На разгром не похоже. Скорее на то, что она в спешке куда-то наряжалась, — констатировал Яр, попутно заглядывая в распахнутый комод и под кровать.
— Но лучше ничего не трогать, — шикнул он на Кезик, который поднял вывалившуюся из одной из сумок бумажку, — на всякий случай.
Владимир скривил губы и демонстративно разжал пальцы, листочек выпорхнул и спланировал под стул.
— Вам лучше покинуть помещение, вдруг здесь есть какие-то следы, — я стал слегка подталкивать всех, кроме Гордеева в коридор. Когда мы остались вдвоем, я поднял с пола оброненный листок. Увы, это был всего лишь чек из химчистки. А чего ожидал Кезик?
— Что ты об этом думаешь? — спросил я, наблюдая, как Яр осматривает содержимое туалетного столика. Он ломился от избытка всевозможных бутылочек и тюбиков, на целый салон красоты хватило бы.
— Сложно сказать, но мне это не нравится, — Гордеев перешел к изучению содержимого, вывалившихся ридикюльчиков. Но они были практически пусты. Находилась то помада, то пара монеток, то пачка бумажных салфеток. Но последняя, удержавшаяся на полке маленькая театральная сумочка преподнесла сюрприз.
— Ты только посмотри, — Яр передал мне несколько листочков, на которых было размашисто написано «Расписка». Из бумаг следовало, что Владимир Кезик занял у Марсель Фурье в сумме около 15 млн рублей. — А у господина Кезик были довольно веские причины жениться на своей подруге.
— А я не видела, но слышала Марсель после ужина, — прозвучал вдруг тонкий голосок. Мы разом обернулись. На пороге стояла Марьяна, слегка осунувшаяся с тех пор, как я видел ее последний раз. В длинном цветастом сарафане она выглядела совсем ребенком. Хотя она в любом случае не выглядела на свои пятнадцать. Длинные по пояс русые волосы, что сейчас большая редкость, густая челка, падающая на наивные серо-голубые глаза, не слишком явные, но заметные веселые веснушки на щеках. Видя, что мы ее не прогоняем, она опасливо обернулась в коридор и шагнула в комнату.
— И что же ты слышала, — подбодрил ее Яр.
— Я проходила мимо комнаты Марсель после ужина, и слышала, как она говорит по телефону. Таким, знаете, голосом, как бы нежным, но от него как-то не по себе становилось. Будто удав мартышку приманивает, вроде ласков, а угроза чувствуется.